Мчался поезд

               

Мчался поезд, и ночь обнимала вагоны.
Было душно, в купе не спалось никому.
Где-то слышался храп, походивший на стоны,
он тревожил меня, не пойму, почему.
Я включила ночник, нас в купе было трое,
неуютно лежать и смотреть в темноту.
С нижней полки сосед был похож на ковбоя,
можно проще сказать - был похож на мечту.
Я ему улыбнулась, он сразу ответил,
завязался негромкий, пустой разговор,
и лениво на стол собирать начал третий,
разливая на всех недопитый Кагор.

После первых глотков вроде сделалось проще,
завязалась беседа и тему нашли,
и поведал сосед, что мотает от тёщи,
что интриги её их семью извели.
Бросил дом и дела, с чемоданом уехал,
только сына вот жаль – разревелся пацан,
Так что в жизни обвал, тут уже не до смеха.
и мальчишке по жизни шагать без отца.
Сожалел от души: что так рано женился,
и не знал, что на тёщу бы надо взглянуть.
Повстречались в метро, пульс неровно забился,
а потом не успел даже глазом моргнуть.

Жили долго одни, тихо, мирно и  дружно,
а имели всего: угол,  шкаф,  да диван.
Но приехала тёща.  Ей вдруг стало  нужно!
В дом, как змеи, вползли подлость, гнев и обман.
Что ни день, то скандал, ну, а вечером  - слёзы,
парень нервный растёт, только ей хоть бы что.
Всё интриги плела, всюду лезла занозой,
что ни сделай, всегда всё не так и не то.
А жена, как назло, всё радела за маму,
мол, внучонка растит, и хозяйство на ней.
А что в доме пошли то скандалы, то драмы, -
так во всём виноват только муж – прохиндей.

Он вздохнул тяжело и наполнил стаканы,
после пары глотков, вышел в тамбур курить.
От Кагора вокруг расстелились туманы,
закружилось купе, и в глазах стало плыть.
А ковбой всё молчит, смотрит только игриво.
Я спросила: «А ты тоже плохо живёшь?».
Он уткнулся в  стекло своей чёрною гривой,
смотрит тупо в окно, ничего не поймёшь.
Я хотела завлечь, я подкрасила губы,
щебетала о чём-то, не помню о чём.
А ковбой процедил что-то тихо сквозь зубы,
и меня от себя отодвинул плечом.

Может, что-то не так я сказала, не знаю,
может, просто ковбой всё устал начинать?
Стало ясно одно: что ему не нужна я,
Потому и не хочет  хоть слово сказать.
Возвратился сосед, что нахмуренный леший,
накурился видать, отвернулся, затих.
Я хотела его успокоить, утешить,
он сказал, что не ищет утех никаких.

Тут уж я поняла: толку больше не будет.
Не сложилось у них, гложет злость на весь свет,
и заботу мою завтра каждый забудет,
Им ни я не нужна, ни мой добрый совет.
Вроде складная я, говорю всё по делу,
но не смотрит никто. Почему,  не пойму?
Я на этих двоих все глаза проглядела,
всё равно не нужна ни тому, ни тому.
Им бы выпить  и выплеснуть горечь наружу,
а потом захрапеть, на проблемы забить.
И подумала я: «Чем они лучше мужа?
Абсолютно ничем. Так о чём тут грустить?

Ветер злился и выл, било в окна порошей,
темноту разрезал галогеновый свет.
Из Москвы в Петербург мчался поезд продрогший,
на стоянке вошёл к нам четвёртый сосед.
Он ворчал и сопел, непристойно ругался,
и опять не уснёшь,  мужики извели.
Не везло, вот и всё, вечер весь не удался.
Это ж надо – купе! Подобраться  смогли.
Пассажир, что вошёл, всё пыхтел и мотался,
рылся в сумке своей, всё чего-то искал.
Чертыхаясь, на верхнюю  полку забрался.
Поезд выдохнул шумно и заскрежетал.

Вот купе мужиков, я об этом мечтала,
завлекай, если сможешь, хотя б одного.
Я опору себе, где могла, там искала,
а найти до сих пор не смогла никого.
Я устала,  расстроилась, ночь на исходе,
мужики всё не спят, всё чего-то снуют.
Разговоры ведут, я здесь лишняя, вроде,
я им всем не нужна, но и спать не дают.
Рядом три мужика, толку нет никакого,
хоть бы кто комплимент между стопкой сказал.
Пьют, едят, говорят, словом - всё бестолково.
Ночь прошла, и в окне показался вокзал.

Разошлись,  кто куда, всё известно, типично,
быстро слились с огромной  спешащей толпой.
До свиданья никто не сказал для приличья,
я  устало одна  пошагала домой.
Полусонный перрон  в снежно грязных  заносах,
долгожданный трамвай и родимый порог.
Муж привычно дремал, обошлась без допроса,
Мне раздеться  с дороги - и то не помог.
Грязный пол, и вода где-то льётся из крана,
в кухне лампочки нет, и в прихожей темно.
Как живут мужики? Непонятно и странно.
На диване лежит, тупо смотрит кино.

Надоело как всё. Где же счастье земное?
Где ж красавец ковбой, где духи и цветы?
Где слова о любви,  под  какою луною,
заплутали мои голубые мечты?