Маргарита человек разумный часть 912

Маргарита человек разумный часть 912

Примечателен тот факт, что ингуши и чеченцы имеют схожие сюжеты и с другим персонажем, называемый «Хунсаг» или «Хунстаг» (букв. «человек леса»). В чечено-ингушской мифологии «Хунстаг» является духом-покровителем леса и лесных животных. Но описывают его также с костяным топором в груди, который он вонзает в свою жертву.
Так же стремится погубить охотника, встретившегося ему в лесу. На защиту Хунстагу, подобно Алмасу встают лесные звери, птицы, деревья, трава. Охотник прибегает к такой же хитрости, как и с Алмасом, назвав себя «Я сам себя», благодаря чему ему удается избежать смерти и погубить Хунстага.
Нет сомнений, что образ Алмасы и образ Хунстага вобрали в себя черты духа-покровителя леса и лесных животных, богини охоты, что привело к смешению их образов, перенеся друг на друга одни и те же сюжеты. В отличие от чеченцев и ингушей, у осетин образы духа-покровителя леса и «лесного человека» не смешиваются. «Лесной человек» («л;гсирд») типично демонологическое существо, не имеющий каких-либо положительных качеств. Покровителем леса и лесных обитателей у осетин называется «Гъ;дсар», означающий буквально «глава леса».
«Гъ;дсару» приписываются только положительные качества. Но, религиозно-мифологическим воззрениям осетин характерен дуализм. Поэтому, это не могло не отразится и на отношение к лесному «духу». По представлениям осетин существует два лесных духа: злой – гъ;ди сайтан («шайтан леса») – который изображается как страшное, уродливое существо, изрыгающее изо рта пламя, и добрый – Гъ;дсар, который изображается красивым мужчиной, живущим на буковом дереве. (Таказов Ф.М. «Очерки по демонологии народов Северного Кавказа»)

Случай в Чечне
Вот мне друг, когда из Чечни вернулся, рассказывал про один случай. Говорит, мол, по дороге из Беслана (Северная Осетия) в Гудермес (Чечня) их колонна остановилась на ночь на одном блокпосту. Вышел он часов в 9 вечера (темнело) с другом покурить на улицу, а у него камера была с инфракрасным режимом. Друг его снимал, а он рассказывал, мол, вот сейчас мы находимся в стольких-то километрах от Грозного, все спокойно. И тут вдруг, на заднем плане, метрах в двадцати показался человек. Тот, который снимал, говорит: «Серега, смотри! Посторонний!».
Ну, Серега как положено: «Стой! Кто идет!?». Человек побежал. Который снимал, кричит: «Серега! Да это же «бородатый», мочи его!», камеру бросил и как даст очередь из Калаша - человек упал. Десантники из палаток повыскакивали, кто в чем стоял, спрашивают, мол, че случилось, кто стрелял? Ну, эти «курильщики» и доложили:
«У базы был замечен посторонний, после команды «Стой! Кто идет!?» объект попытался скрыться и был уничтожен». Пошли на вечернего гостя смотреть, подходят, а на том месте волк дохлый лежит с двумя пулевыми отверстиями на боку. Вот так поневоле в оборотней поверишь. Не даром Чечню называют краем волков. («Мистические истории»).
Современное состояние вопроса о реликтовых гоминоидах
Любопытно, что на Северном Кавказе мы встречаемся преимущественно с другим наименованием интересующего нас существа, причем с тем самым, которое в небольших видоизменениях распространено у киргизов, казахов, таджиков, монголов, на Алтае и даже в Якутии. А именно, по-балкарски оно называется «алмосту», по-кабардински, а также по-ингушски – «алмас», «алмасты», «алместы», отметим еще специально кабардинский термин «агач-катэн».
Проф. А.А. Машковцев в упомянутой работе «Дикий волосатый лесной человек Главного Кавказского хребта» пишет: «Кроме рассказов о диких волосатых лесных людях Северного Кавказа, найденных нами в старой литературе по Кавказу, нами получено из Кабардино-Балкарской АССР и Чечено-Ингушской АССР еще около сорока рассказов людей, которые, по их утверждению, лично собственными глазами видели диких волосатых людей в 1850 – 1958 гг. Все эти рассказы очевидцев отличаются исключительной простотой, прозаичностью и абсолютным реализмом, без какой-либо примеси сказочности и фантастики.
В этих рассказах описываются места встреч с дикими лесными людьми, их поведение и внешний облик. Очень интересно, что описание внешнего вида лесного человека, которое дают кабардинцы и ингуши, полностью совпадает с описанием лесного человека, которое дают народы Черноморского и Каспийского побережья Кавказа. Из описаний очевидцев следует, что дикие волосатые люди очень похожи на человека, ходят всегда на задних ногах, они очень высокого роста, сутулы, речи не имеют, руки у них длинные, все тело покрыто шерстью.
Встречаются северокавказские дикие лесные люди (алмасты, алмас), с одной стороны, высоко в горах, в глухих, скалистых, изобилующих пещерами, малодоступных местах, а, с другой стороны, они в летнее время встречаются вблизи селений на бахчах, в полях, фруктовых садах. Нередко диких волосатых людей, как мужчин, так и женщин с детьми видят в заброшенных сараях и балаганах» (Машковцев А.А. Указ. рукопись, с. 7).
Из опросных материалов по Чечено-Ингушетии отметим такие записи. Житель селения Лежги, Патле Соси, по его словам, слышал от своего земляка, старика 140 лет, что в старину, когда тот был еще молод, близ села Ашлуки Назранского района Ингушетии в камышах на болоте водились 16 особей волосатых диких людей. Появлялись они по ночам на водопоях и вблизи селения. Ингуши однажды на ночь поставили у водопоя силки (сетку), в которые и запутался один из этих волосатых людей. Когда утром его окружили, он очень громко кричал.
С ним пытались говорить, объясняли, что ничего плохого ему не сделают, но он явно не понимал человеческой речи. Когда сеть распутали, он вырвался и убежал. После этого случая все дикие люди куда то перебрались и близ села Ашлуки больше не показывались (Сообщение С.Г. Мюге от 15 июля 1962 г.). Хасан Кагерманов сообщил рассказ своего деда, относящийся примерно к 1850 г. Во время охоты недалеко от берега р. Асса он убил оленя и, разведя костер, приготовился к ночевке возле неразделанной туши оленя, когда, привлеченный, по-видимому, этой тушей, подошел «дикий человек – алмас», но был в конце концов отогнан в сторону речки.
Саадул Хасиев сообщил, что в 1912 – 1913 г. в летнее время, спускаясь с товарищами с гор в районе Ассинского ущелья, наткнулись на очень дряхлое человекообразное существо, лежавшее на камне лицом вниз. При приближении путников это существо, женского рода, лишь подняло голову и верхнюю часть тела. На теле были волосы, хотя, говорит рассказчик, кажется не везде, лицо без волос, на голове волосы длиннее, чем на теле. В открытом рту были только один-два больших зуба. Не добившись отклика от этого существа, с трудом удерживая своих почти взбесившихся лошадей, путники проехали мимо.
В 1934 г. один из жителей хутора Бавлой у входа в пещеру, находящуюся в труднодоступном месте, заметил всю обросшую волосами женщину и выстрелил по ней, после чего она скрылась в пещеру. Анси Исаев в августе 1940 г. вечером на дороге, по его словам, повстречал дикого волосатого человека «алмаса», пытавшегося напасть на него, издавая громкие пронзительные крики или вой; подвергшийся нападению отбился кинжалом и «алмас» спустился вниз к речке Аргун.
Там же, на дороге у речки Аргун встретил такого же «алмаса» другой житель того же селения Зони, старик Эльса. По утверждению егеря Госохотинспекции ЧИАССР Бауди Пацаева, примерно в тех же самых местах, т.е. в скалистых и лесистых обрывах у р. Аргун, в 1939 – 1940 гг. еще двое жителей были подвергнуты избиению «алмасом» (Сообщение старшего госохотинспектора при Совете Министров Чечено-Ингушской АССР Ахмета Парагульгова, Архив Комиссии по изучению вопроса о «снежном человеке»).
Особенно большой интерес для обзора и предварительных выводов представляют весьма обильные, в высшей степени конкретные и продолжающие непрерывно поступать сведения из Кабардино-Балкарской АССР. Первую попытку обобщить и проанализировать эти сведения сделал краевед П.П. Болычев (г. Нальчик), как в форме заявления в Комиссию по изучению вопроса о «снежном человеке», так и в форме статьи «Алмэсты», которая была опубликована в нальчикской газете.
В течение 23 лет занятий историей и фольклором Кабардино-Балкарии П.П. Болычев до самого недавнего времени считал рассказы об «алмасты» («алмастын») чисто легендарным сюжетом, подобным сказкам о ведьмах, и не придавал им большого значения. В конце концов, он принужден был склониться к мнению, что «алмасты» - действительные человекоподобные существа, дикие, пугливые, избегающие и боящиеся человека, ведущие ночной образ жизни.
Важным доказательством реальности «алмасты», по мнению П.П. Болычева, является то, что в той части КБАССР, где он в основном производил сбор сведений, об «алмасты» больше ничего не слышно после 1942 – 1943 гг., когда через эти места дважды прокатился фронт. Возможно, замечает П.П. Болычев, что гром орудий и прохождение армий заставили последние экземпляры этих существ переселиться в какие-то другие районы.