Пять утра

Сегодня рано утром я вышел во двор. Двор у нас большой, и мне есть куда выйти. Слава Богу. Я начал с того, что сделал дурацкое фото с банкой пива и назвал его "Ленин в Горьком". Потом стал оглядываться в поисках, чем бы ещё позаниматься. Тут из дома вышла моя тринадцатилетняя кошка Жига. Жиггимик для близких. "Жига, Жига" - позвал я. Как бы не так. Жига принялась нюхать некие никому не нужные камешки, потом стала вяло ходить кругом дурацкого мерзкого ведра, и лишь после того, не ко мне, а сама по себе, нехотя, вскарабкалась на лавку. У меня в школе был близкий друг - Витя. Я в школу ходил, чтобы с ним перешучиваться. Много позже весьма серьёзная, абсолютно "неприступная" девушка, мама ныне четырёх детей, призналась мне, что в школу приходила чуть ли не за этим. Нашу чепуху послушать. Я едва не заплакал. Шутки у нас были разные. Бывало, обьявляют сочинение: "Образ Ильича". Витя поворачивается ко мне и через весь классный зал удивлённо спрашивает: "Какого Ильича - Петра, Григория?" Григорий Ильич был витиным профессором. Моя историческая Родина была в конце семидесятых довольно свободным идеологически государством. Мои замашки впоследствии в Москве людей натурально пугали. Не о том речь. Однажды мы писали диктант. Там пионеры куда-то плыли. Конкретно - к плоту. Посередине речки. "Но услышав грозный окрик вожатого... окрик вожатого - повторила учительница - пионеры нехотя... нехотя...." "Взбираются-таки на запретный плот!!!" - радостно сообщил всему классу Витя. У меня много ещё общих историй. Короче, кошка Жига, нехотя взбирается на лавку и начинает смотреть в противоположную от меня сторону. Проходит минут пятнадцать. "Жига, погладить можно?" - осторожно спрашиваю я. Жига поводит хвостом. Я рискую. Ещё минут через десять Жига достаточно безапелляцинно демонстрирует, что предпочитает между ушей. Я соглашаюсь. Привык. Почти 35 лет женат, как ни как. Чешу между ушей вторым и третьим пальцем. Кошка начинает мурчать! МНЕ ДАЛИ! Какое счастье. Время пять утра. Только что кончился дождь