Сонет 23 Уильяма Шекспира

Мой авторизованный перевод:

Я как актёр, едва читавший роль,
И оробевший, онемел на сцене,
Как демон зла, предвосхищая боль,
Вскипел смолой по приворотной вене;

Боюсь доверить чувственность словам -
Вдруг ритуал любви моей сверх меры?
Снижаю страстный ток напополам,
И бремя мощи обращаю к вере:

О! Пусть стихи мои продолжат путь
Красноречивых вестников сердечных.
Сонет любви с мольбой откроет суть,
Что он сильней всех звуков быстротечных.

Прочти о чём безмолвствует любовь,
Услышав стих, глазам не прекословь.

03.06.2021 1-35

Оригинал:

As an unperfect actor on the stage,
Who with his fear is put besides his part,
Or some fierce thing replete with too much rage,
Whose strength's abundance weakens his own heart;

So I, for fear of trust, forget to say
The perfect ceremony of love's rite,
And in mine own love's strength seem to decay,
O'ercharged with burden of mine own love's might:

O let my books be then the eloquence
And dumb presagers of my speaking breast,
Who plead for love, and look for recompense,
More than that tongue that more hath more expressed.

O learn to read what silent love hath writ:
To hear with eyes belongs to love's fine wit.

Sonnet 23 by William Shakespeare

Дословный перевод:

Как неидеальный актер на сцене,
Что со своим страхом поставлен сверх его чести,
Или какая-то жестокая сущность, переполненная слишком большим чувством ярости,
Изобилие силы которой ослабляет её собственное сердце;

Так и я, опасаясь недоверия, боюсь исполнить
Совершенную церемонию обряда любви,
И в моей собственной любви сила, кажется, тает,
Заряженная бременем мощи собственной любви:

О пусть мои книги будут красноречием
И немыми предвестниками моей говорящей груди,
Кто молится о любви и ищет воздаяния,
Тот сильнее, чем тот язык, который более выразителен.

О, научись читать, что написала безмолвная любовь:
Слышать глазами,  что принадлежит остроумию любви.

Подстрочник А. Шаракшанэ

Как плохой актер на сцене,
от страха выбивающийся из роли,
или некое свирепое существо, переполненное яростью,
у которого от избытка мощи слабеет собственное сердце;
так я, робеющий от ответственности, забываю произнести
совершенные формулы любовного ритуала,
и кажется, что любовь во мне ослабевает,
подавленная бременем собственной мощи.
О пусть мои книги* заменят мне красноречие
и станут немыми предвестниками моего говорящего сердца [груди],
молящими о любви и взыскующими награды
более, чем язык, который больше высказал**.
О, научись читать то, что написала молчаливая любовь:
умение слышать глазами - часть тонкого ума любви.