После шторма

сразу за поворотом
я почувствовал запах моря,

после вчерашнего шторма
более живительный, насыщенный и глубокий:

запах разложения плоти
                и плодородия.

Запахи уравновешиваются,
   сливаясь в моем сердце

в тайное уравнение силы и покоя.
Буро-зелёной каймой

море передо мной
расстилает ковер:

паутину.
украшенную чёрными  и коричневыми

гроздьями - жертвами своего изобилия...
и я на своем пути вижу 

лишь следы разложения:
тушки рыб, вспученные от гниения,

морскую звезду, некогда сочную и яркую,
а теперь высохшую, бледную, отталкивающую,

изогнутые края раковины,
           раскрывшейся в ожидании

смерти, медуз —  эту роскошную плоть океана,
                радужно отливающую
   
оболочку, которая  исчезая,
               после себя оставлет

лишь пятнышко высохшей пены. Эта падаль
напоминает запах  бальзама,
             что  тайно  связан

с двумя источниками жизни -
двумя великими символами - 

смерти и зачатия... и  потому,
         придающим  особую остроту

прогулке по этой границе
              смерти и жизни.