Маргарита человек разумный часть 773

Маргарита человек разумный часть 773

Чопа на следующий день пошел на охоту, сделал двадцать один выстрел и ни в одного зверя не попал. Когда он, повесив ружье за плечо, возвращался домой, к нему навстречу вышла алмас и спросила: «Куда ходил, что делаешь здесь?» – «Ходил по своим делам», - ответил он. – «Наверное, ты ходил на охоту. Сегодня раздавались в лесу выстрелы». Он начал разуверять ее, но она сказала: «Ты меня не разуверишь. Вот все твои двадцать одна пуля», - и отдала ему его пули . Данный сюжет представляет Алмаса, как покровителя охотников. По сюжету к нему близко стоит осетинский дух-покровитель диких зверей и охотников Афсати. Осетинский фольклор изобилует подобными рассказами об охотниках, которым помогал, или наоборот, сам Афсати.
У кумыков «саблегрудый» человек «Кылычтеш» называется то Албаслы, то Пери, то Аждаха. Иногда же Албаслы и Аждаху противоположные образы. В кумыкской легенде «Месть Албаслы», записанной в 1978 году, повествуется о том, как один человек отправился на гору Джавантау за дровами, взяв с собой ружье и топор. Когда стемнело, он услышал женский вопль. Кричала женщина, а за ней гнался человек не человек, зверь - не зверь, с огромным глазом, светящимся как фонарь, с ногами как у коня.
Весь он был волосатый, при этом пышет огненным паром. Он готов был проглотить женщину. Та упала к ногам человека и взмолилась: «Помоги мне, добрый человек, гонится за мной аждаха». Этот человек не хотел крови и поэтому крикнул: «Вернись обратно, а то стрелять буду». Аждаха не послушался. Второй и третий раз крикнул он ему. Разозлился тогда человек, ударил аждаху топором в спину с такой силой, что лезвие топора вышло у аждахи из груди.
Говорят, этого зверя (аждаху) с топором в груди видели многие, кто ходит на охоту. А женщина лежала все так же, когда подошел поближе к ней человек. Она блестела, как солнце и освещала темный лес и сердце билось у нее как у быстроногой лани, а косы цвета созревшей пшеницы, так и переливались. Человек чуть рассудок не потерял при виде такой красавицы. Женщина в знак благодарности спросила своего спасителя, чем она его может отблагодарить.
На что тот ответил: «Смею ли о чем-нибудь просить, я всего лишь батрак, но если ты хочешь, одари меня». Та пообещала, что у него всего будет вдоволь, и попросила, чтобы он приходил к ней каждую среду, но чтоб не выдал их тайну. Так продолжалось некоторое время, пока жена не стала выпытывать, откуда столько богатства простому батраку. Не успел он полностью рассказать жене, как потерял мужскую силу. Оказывается, одарившая его женщина была богиней леса.
В этом повествовании, как и в других кумыкских сюжетах про Албаслы, происходит противопоставление этого образа с образом «саблегрудого» человека (в тексте дается объяснение даже тому, почему «лесной человек» ходит с топором в груди). Албаслы показывается не просто как положительный персонаж, но, вместе с тем, в ее образе ярко проступают черты богини плодородия, богатства, духа-покровителя лесов. В кумыкском фольклоре, в этом плане, идет такое же противопоставление Албаслы - Аждаха, как и в осетинском Гъадсар-Лагсирд. Подобное разделение образа Алмасты на доброго и злого произошло и в аварской мифологии. Здесь, прототипы Алмасты – «Будуалы» и «Рохдулай» выступают как антиподы.
Рохдулай - воплощение враждебного человеку начала. Аварцам она представляется в виде женщины огромного роста, с вывернутыми назад ступнями, длинными черными волосами на ногах, одетой в лохмотья. Обитает она в скалах, откуда может в любой вечер придти в селение, появиться в любом доме. У тиндинцев даже существовал обряд, имевший целью предохранение селения от Рохдулай на целый год. Ритуалы борьбы с Рохдулай напоминают ритуалы борьбы с чертями. Впрочем, и в облике ее прослеживаются черты шайтана (черта).
В целом же, в этой традиции отразились раннеязыческие обряды предохранения урожая от злых сил и умилостивления бога плодородия. На это указывает ритуальная злаковая каша, на приготовление которой продукты собирали со всего села. Злаковая каша - символ плодородия. После приготовления каши в ведра сливали горячий бульон. Несколько девушек шло с ними к скалам, находящимся за селением. Здесь черпаками брызгали горячий бульон на скалы; считалось, что этим они сжигали Рохдулай. Кончив эту процедуру, девушки, не оглядываясь, бежали в селение, чтобы их не догнала Рохдулай и не передала бы им болезнь. Кроме того, в первый день зимы в каждом доме также варили это блюдо, а бульоном поливали вокруг дома. Им обрызгивали все углы, так чтобы нигде не могла спрятаться Рохдулай.
По всей видимости, на эти обряды повлиял Ислам, с проникновением которого распространился образ шайтана и местные «злые» силы стали приобретать черты шайтана. Другой аварский прототип Алмасты (Ал-баслы) - Буду алы  является антиподом Рохдулай. Впрочем, Будуалы перед охотником всегда появляются группой. То, что Будуалы выступают в роли бога охоты, можно убедиться, сравнив аварскую легенду «В гостях у будуалов» с осетинской легендой про Афсати:
«Один охотник попал в гости к будуалам. Они угостили его олениной, предупредив, чтобы он не прятал и не ломал костей оленя. Охотник почувствовал, что мясо оленя было необыкновенного вкуса. После окончания угощения будуалы собрали кости оленя, но обнаружили, что одного ребра не достает (охотник, удивленный странной просьбой будуалов, спрятал его), они не сказали об этом гостю, не желая его смутить. Заменили ребро деревянным, завернули все кости в шкуру оленя, потрясли ее, ударив ладонью по гвоздю, и олень вскочил и убежал».
В осетинской же легенде повествуется о том, как некоего охотника, по имени Хабиц, дух- покровитель леса Кадыусбараг пригласил с собой в гости к Лфсати. Когда сели за стол, подали жареного оленя, разобранного по суставам. Афсати просил складывать кости на стол. Хабиц, желая узнать, для чего нужны богу эти кости, ловко спрятал одно ребро. Когда встали из-за стола, Афсати сложил из костей скелет оленя, вставив вместо недостававшего ребра другое, из дерева, потом ударил по скелету палочкою; скелет вдруг превратился в живого оленя и убежал в лес.
Без сомнения, в образе Алмасты соединились черты богини плодородия, богини охоты и злые, бесовские силы. Свойственные Алмасты черты имеют многие персонажи в мифологиях других народов: у узбеков и киргизов дух азаткы, сбивающий с дороги путников; причиняющие ночной кошмар духи бастрык у кумыков; кара-кура в мифологии турок; шурале и су анасы у казанских татар, вуташ у чувашей, баба-яга у русских, альп-фрау у немцев, вирь-ава в мифологии мордвы, овда у марийцев, али у грузин. Но, в мифологии многих из перечисленных народов, существует и образ самой Алмасты.
Хотя у всех этих народов Алмасты отрицательный персонаж, у многих из них сохранились отголоски былой ее божественности. Например, по поверьям туркмен и узбеков, Алмасты / Албасты способствует обогащению своего хозяина, помогая излечивать заболевших по ее вине людей. На ее функции, как доброго духа, указывают и ее не пременные атрибуты: магическая книга, гребень й монета.
На примере Абдала, цахурского прототипа Алмасты, можно проследить, как произошел распад дуалистических представлений и появились образы-антиподы. По верованиям цахурцев, покровителем зверей является Абдал, который представляется им в образе седобородого старца или юноши. Он имеет облик либо белого человека, либо белого зверя. Встреча с ним, по поверьям, предвещает несчастье, неудачу для охотников. В образе Абдала смешались мифологические охотничьи представления цахурцев с мусульманскими.
Если в ранних текстах в образе Абдала сохраняются черты, характерные дуалистическим воззрениям, то «в позднейших записях Абдал предстает в облике старца, одетого в поношенный тулуп. Обычно он бывает в окружении туров, кормит их солью, доит и делает сыр из турьего молока». Под влиянием монотеизма Абдал превращается только в положительного персонажа. А отрицательные его качества переносятся на «лесного человека».
То же самое происходит и с грузинским «Али», двойником северокавказского Алмасты. Положительные качества божества охоты закрепляются за богиней Дали, а отрицательные качества - за злым духом Али. Как указывает исследователь охотничьего фольклора дагестанских народов М. Р. Халидова, «аналогичную трансформацию претерпел и дагестанский демонологический персонаж «женщина Ал» (вар.: Алпаб, Албаслы, Албасти и т. д.), который восходит в своей генетической основе к покровительнице зверей, охоты, леса».
Некоторые черты Алмасты/Албасты указывают на функции божества плодородия. Так, почти у всех народов она описывается с огромными грудями, перекинутыми через плечи за  спину. Это не что иное, как образ матери-земли, богини плодородия. На функции богини плодородия указывает и приготовление ритуальной злаковой каши аварцами, отмеченная выше, которая впоследствии превратилась в орудие борьбы со злым Рохдулаем. Просматриваемые во многих сюжетах черты, связанные с функциями деторождения, олицетворяют также богиню плодородия.
По поверьям адыгов, Алмасты предстает в образе обнаженной женщины. Когда она рождает младенца, то, не боясь людей, посещает села с криками и плачем: «Я родила, младенца родила, он голенький, оденьте его». В данном случае Алмасты предстает не просто покровительницей рожениц, но и являет собою вестницу.
По поверьям лакцев «иногда девятимесячный ребенок в утробе матери пропадает. Это Авдал уносит его. Потом этого ребенка Авдал делает пастухом туров, так он становится Авдалом». На связь Авдала/Алмасты указывается и в мифологии других народов. Согласно мифологии многих кавказских, тюркских и некоторых других народов Алмасты/Албасты крадет легкие (или печень, сердце) роженицы. В частности, в преданиях кумыков Албаслы-къатын питается легкими и печенью роженицы. Для достижения своей цели Албаслы-къатын может превращаться в волос и, таким образом, проникнуть вместе с кашей в утробу роженицы, чтобы забрать оттуда печень и легкие.
По поверьям же лезгин Алпаб (Алмасты) дает младенцу пососать грудь и он погибает. «Вполне допустимо, - как отмечала М. Р. Халидова, - что эти женские образы олицетворяли в прошлом богинь плодородия, тесно связанных с деторождением (всеобщая матерь, богиня матерь). С утверждением патриархальных отношений происходит видоизменение этих образов (у кумыков, ногайцев, лезгин, аварцев, рутульцев). Матриархальные божества приобретают отрицательные качества. И в результате функции, оберегающие деторождение, переходят в свою противоположность». Следует добавить, что данная схема превращения богини плодородия в демоническое существо применима и к другим народам, у которых бытует образ Алмасты/Албасты.
В результате всех этих трансформаций в демоническое существо, вобрав в себя и черты «шайтана», Алмасты превратилось в олицетворение злых, бесовских сил. В некоторых мифах тюркских народов, у Алмасты вывороченные ступни или копыта на ногах. У лезгин и ногайцев «женщина Ал» - существо с вывернутыми пятками. По представлениям осетин отличительной, чертой чертей (хайраджыта) являются вывороченные ступни ног. Христиане же рисуют их с копытами, вместо ног. Взаимоотношения человека и черта были также перенесены на Алмасты.