Прерванный полёт

Питер – Москва. Рейс двадцать два.
Время до взлёта – две чашки кофе.
Успокоительно звучат слова
От стюардессы, что лётчики профи.
Но иногда получается сбой,
Сход ситуации из-под контроля.
Взлёт самолёта – ещё ты живой,
А вот посадка – уже божья воля.
Лучший в профессии лётчик погиб.
Лайнер ослепший о землю взорвался.
В ясной судьбе совершён вдруг изгиб,
И путь земной в небесах потерялся...
Семьдесят жизней прервал тот полёт,
И невозможно нелепа причина:
Зимний мороз и банальнейший лёд.
Но не вернуть пассажиров невинных.
Но не понять глубину темноты,
Где заблудился родительский разум.
Бьются поклоны всем в церкви святым.
Скорбь по ребёнку сожгла до отказа.
Не заменить миллионом рублей
Маму, отца обездоленным детям,
Много печалью наполненных дней,
Ночи кошмаров, в которых мир светел.
Если бы взять, повернуть всё назад:
Рейс отменён, самолёт поломался,
Семьдесят жизней живые стоят,
Лайнер целёхонький и не взорвался.
Но для таких небывалых чудес
Мало и Бога, и чародея.
И мы творим осеняющий крест,
Чувствуя горе чужое острее.