Арина и Лёшка

АРИНА И ЛЁШКА

     Летний тёплый дождик с ночи стал кропить растрескавшуюся о жары огородную грядку. Накануне в садовом товариществе сломался водяной насос, и дождик был кстати. Он методично, как больничная капельница, подкармливал землю тёплыми облачными струями. Соловьи, укрывшись в ивняк, со всех сторон обступивший дачу, вели вокализ в общей многоголосице птиц. Их даже не смущал грозный рёв взлетавших военных самолётов с аэродрома, находящегося неподалёку.
     Дача в жизни Арины появилась неожиданным, нечаянным подарком вместе с добрым спутником, пришедшим в зрелые годы. Вот он ходит по огороду, то тут, то там постукивая молотком. Арина слушает его приятный голос, переходящий с шансона Ваенги на песни Высоцкого, и вспоминает свою сумасшедшую юность...
    Осень была такой же, как сегодняшний день. Небо, обложенное серой облачностью и бесконечный капельный дождик. Только птицы не пели своих брачных песен, и оттого было тоскливо. С утра после завтрака девчата-студентки надевали резиновые сапоги и фуфайки и оправлялись в поле на уборку картофеля. Шёл тысяча девятьсот восьмидесятый год. Только что отгремела Олимпиада-80, несколько скрасившая волну возмущения от Афганской войны. По радио то и дело звучало: «До свиданья, наш ласковый Миша, улетаешь в свой сказочный лес», а модную в то время дворовую песню в колхозе девчата пли по-своему, что вполне соответствовало текущему моменту: «Ветер с поля дул, ветер с поля дул, нагонял беду...» Картошку брали добрую – с сортового участка, она была крупная, ровная, рассыпчатая с костра, и никто не ставил им в укор, что каждый день по ведру берут с колхозного поля. С государства не убудет, а хозяева съёмных квартир порадуются. Говорили, что картошка шла на экспорт, но с такого небольшого участка, как рассуждали колхозники, экспортировалась она, скорее всего, обкомовцам. Работа под дождём была изнурительной, ноги в резине мёрзли, шерстяные носки не грели и, прежде, чем надеть сапоги, ноги оборачивали газетой, чтобы хоть как-то снизить влажность и не застудиться.
     Возвращались домой продрогшие и голодные, набрасывались на горячий обед, приготовленный хозяйкой, сушили одежду на печке и, забравшись в тёплую постель, засыпали с книжкой под шум дождя до шести вечера, а проснувшись, пили чай и, переодевшись да накрасившись, шли в клуб на танцы, куда приходили и местные парни. Их было немного, человек шесть, да и те – малолетки. Совершеннолетних брали в армию даже из института, война требовала жертв. Кому удавалось попасть в часть на территории страны, радовались своей участи, но заранее никто не знал, где придётся служить два года и вернёшься ли домой. Парни пили «по-чёрному», словно доживали на гражданке последние дни. Да и в клуб шли, приняв «сто грамм для храбрости».
     В один из таких вечеров девчата организовали для колхозников концерт. Арина спела две песни и завоевала симпатию зрителей, особенно после украинской «Ты ж мене пидманула», которую подпевали всем залом. Были девушки и красивее Арины, но её голос очаровал местных парней, разгорячённых вином, и она чувствовала на себе их взгляд. Как уберечься от навязчивого внимания подвыпивших ухажёров девушка знала и, как только после концерта начались танцы, подошла к малолетнему Лёшке, что был на год её моложе и в этом году окончил школу. Лёшка приосанился, расправил плечи и обнял её за талию, ведя в медленном танце. Она вдруг почувствовала в нём не малолетку, а хозяйственного мужичка, которого уважали в деревне, и на которого можно было положиться. Она улыбнулась и подумала: «Правильный выбор!»
     На другой день студенты добрались до конца сортового участка, и председатель колхоза поздравил всех с окончанием уборочной. Утром обещал прислать автобус для отъезда в город... Вечером девушки снова пошли в клуб. Лёшка был неотразим. Он шутил, много смеялся, выделялся нарядной одеждой среди парней – новой модной курткой и фирменными джинсами. Красивые светлые волосы лежали волной, как у Сергея Есенина, большие голубые глаза ласково смотрели на Арину. Узнав, что она утром уедет, сильно огорчился и позвал напоследок пройтись по селу. Было темно и дождь, но у Лёшки с собой – фонарик, а спрятаться от дождя можно в колхозном сарае, где хранилось сено. Туда и направились. Лёшка по дороге нарвал сочной антоновки в школьном саду, да срезал пару шляп подсолнуха – вот и угощение для девушки.
     Забравшись на стог сена в сарае вместе с Ариной, Лёшка обалдел от счастья, что случилось с ним впервые. Но и Арина поняла, что «дело пахнет керосином» и на ходу сообразила, как спастись. Лёшка потянул собачку молнии на её куртке, а она, засмеявшись, сказала:
     – Отвернись! Я сама!
     Он отодвинулся на метр в сторону, погасив фонарик. Арина, не теряя времени, скатилась со стога, открыла дверь сарая и по осклизлой мокрой дороге бросилась к дому. Сапоги предательски скользили, дождь не прекращался, а за спиной слышались шаги нагонявшего Лёшки. Вскоре он обхватил её со спины обеими руками, и они едва не упали. От обиды у Арины выбрызнули слёзы. Лёшка развернул девушку лицом к себе и, увидев, что она плачет, обнял за голову и зашептал:
     – Что ты, маленькая моя? Что ты подумала? Разве я – насильник какой? Не плачь! Идём, провожу тебя...
     – Ладно. Проводи, – всхлипнула Арина.
     Они подошли к дому. Постучали в стену. Послышались шаркающие шаги хозяйки.
     – Яблоки-то возьми, – сказал Лёшка, – дай мне свой адрес...
     Арина посмотрела на своего кавалера и подумала: «А зачем? Мне ещё учиться, ему – в армию... Да и знакомы всего два дня...»
     – А зачем? – ответила она.
     – Ну, ладно... – кивнул Лёшка и растворился во тьме.
      В России две беды, одна из них – дороги. Но почему-то, несмотря на бездорожье, люди могут встретиться через много лет, совершенно забыв о существовании друг друга. Порой они не понимают, что судьба посылает им знаки, показывая, что они должны быть вместе.
     Через год Лёшку призвали в армию и, накануне отправки в войска, он решил съездить в город: прогуляться, сходить к друзьям, с которыми учился на курсах шофёров. Аринина мама купила дочери отрез на платье и послала её к раскройщице, которая работала в магазине на соседней улице. Они столкнулись с Лёшкой нос к носу, идя навстречу друг другу.
     – Привет! – воскликнул Лёшка, первым увидевший Арину.
     – Привет... – растерялась она, сразу вспомнив колхозные приключения, – ты как здесь?
     – Да вот, гуляю... Через три дня – в военкомат.
     – Куда отправят?
     – Не знаю пока... Может, в Афган... Ничего не говорят. А ты как?
     – Да я к портнихе иду, платье надо скроить, – зарделась девушка.
     – Адрес-то дашь? – спросил Лёшка.
     – А зачем? – ответила она.
     – Будешь меня ждать из армии.
     – Нет, Лёш, не будем... не стоит, – сказала Арина.
     – Ну, ладно, бывай... – горько усмехнулся Лёшка.
     – Удачи тебе! – отозвалась Арина.
     И они расстались ещё на два года. Лёшку призвали служить в Читу шофёром в вертолётную часть, но Арина не узнала об этом. Она уехала работать в сельскую школу, а когда срок работы истёк, вернулась к родителям в город.
     И снова судьба приготовила ей встречу на дороге, и снова она прошла мимо своей судьбы. Арина уже устроилась работать в городскую школу и поехала за методичками в специализированный магазин. Только вышла на остановке, а перед ней – коренастый, коротко стриженный парень, чужой, а вроде – знакомый.
     – Привет! Вот и снова встретились! – смеётся он.
     – Господи! Лёшка! Тебя и не узнать! Как ты здесь?
     – Да вот, демобилизовался. От колхоза послали на курсы трактористов. Еду документы подавать. Смотрю – ты идёшь! Выскочил из трамвая, – улыбается Лёшка.
     – Значит, отслужил... А дальше – в колхоз трактористом?
     – Это уж как получится, – вздохнул Лёшка, – адрес-то дашь?
     – А зачем? – спросила Арина, вспомнив деревенскую школу.
     – Ну, бывай, – кивнул Лёшка, – мой автобус! – и скрылся в толпе пассажиров.
    Прошло три года. Бабушка Арины перебралась из дальней заброшенной деревни в город, поближе к детям. Арина с матерью навещали её, купившую приделок в доме на городской окраине. Автобус ехал до конечной, где слева был частный сектор, а справа – поле и лес. Выходя из салона, Арина увидела на полу, рядом с кабиной водителя, сверкнувший гривенник.
     – Надо поднять, – хватит на обратную дорогу, подумала она, будучи экономной ради учительской зарплаты.
     Жизнь не баловала её. Приехала в город – постоянной работы нет, подменяла то одну учительницу, то другую. Вышла замуж за работягу с хорошей зарплатой, но любовь мужа к выпивке и развлечениям съедала все деньги. Детей Бог не дал и, помучившись полтора года с алкоголиком, Арина подала на развод.
     Подняв гривенник с полу, она услышала стук в водительское окно, выходившее в салон. И – не поверила своим глазам... Из кабины на неё смотрел Лёшка!
     – Ты?! Привет! Как ты здесь? – ошарашено спросила Арина.
     – Да вот... Работаю. Живу в общаге. Уже год, – ответил довольный Лёшка.
     – Не женился ещё? – с надеждой проронила она.
     – Нет... Девушки были, но – не мои, – улыбнулся он.
     – А я вот успела развестись, – вздохнула она.
     – Ну, ладно... Мне ехать пора. Адрес-то дашь? – спросил он.
     – Записывай! – решительно сказала она и продиктовала адрес.
     На другой день, после смены, он пришёл в гости, первый раз. А через полгода они поженились.
     ... Нам часто кажется, что мы выбираем свои дороги, но они ведут под откос, а дорогу, приготовленную для нас, мы не замечаем.
     Думала ли Арина в молодости, что когда-нибудь ей захочется уехать из города ближе к природе и на пенсии убежать от удобств цивилизации? Что надоест и телевизор, и социальные сети, а простое человеческое общение будет дороже, чем театр и кино?
     И дождь за окном прекратится, и её любимый муж, Лёшка, погибший в результате производственной травмы через четыре года после свадьбы, не вернётся домой из рейса...
     Но за окном дачного домика в кустах будут так же, как в юности, свистать всю ночь соловьи, а в огороде – обхаживать грядки добрый и заботливый друг, который изменит её жизнь...