Легенда Аю-Дага Медведь-Горы

Была когда-то людям недоступна, дика береговая полоса.
Тогда от Партенита до Гурзуфа шумели непролазные леса.
Там, вымершие всюду на планете, а здесь облюбовавшие район
огромные, свирепые медведи водились с незапамятных времён
***
Антониос:
Я увидал её на берегу одиноко меж скал проходящей
в тёмный и сумрачный лес, словно в свой сад уходила она.
Сразу услышал я пенье сирен, солнце в небе сделалось ярче.
Так мне поведали Боги, что девушка мне суждена.
Часто потом, возвращаясь с уловом под вечер,
к берегу этому дикому я пришвартовывал ял
грезя о том, что опять эту странную девушку встречу.
Встечу я с ней  наяву и во сне представлял.
Был я уверен, что сразу меня повстречавши,
в сердце её, как и в моём, возгорится любовь...
Однажды мы встретились, но оказалось, что нашим
языком не говорила она. Жестами, пеньем, без слов,
мне рассказала она, что медведи  из дикого леса
в стае её воспитали, равно как своих медвежат,
Мы задыхались с ней вместе в обьятиях тесных
быстро она согласилась вместе со мной убежать.
Договорились отправиться в плаванье перед рассветом,
старый медведь в это время всегда крепче крепкого спит,
а с горных остывших вершин опускается ветер,
благоприятствующий нам, фордевинд.
***
Аю:
Знаю. Я знаю, что из человеческой стаи невозможно дитёныша силой в лесу удержать.
Я понимаю, конечно же всё понимаю, но я помешаю. Я им не дам убежать!
Ворон поведал мне вскоре об их договоре. Пересмешник всё в лицах, с подробностями проорал.
Обычно не верю я этой сплетничьей своре, но в этот раз, было понятно, что он не соврал.
Я вспоминаю. Опять вспоминаю, как в достопамятные времена
Не соблюдая обычаи стаи, в нашем лесу появилась она.
Нашли мы однажды её в колыбели. У елей. Откуда - Бог весть.
Тогда мы, возможно, её бы и съели. Но там было нечего есть.
В ней было не более четверти пуда. Как в тельце таком помещалась душа?
Решили - пусть лучше останется. Будет живою игрушкою у медвежат.
А позже я сам как-то к ней привязался: смышлёный, и добрый детёныш людей
дружил с малышами, охотно игрался, был полон различных проказ и затей.
И как-то само понемногу сложилось с годами прошедшими после, что с  ней,
в обычной берлоге всегда становилось  как будто уютней, теплей и светлей.
***
Затемно девушка в утлую лодку запрыгнула. Только внезапно предательский ветер утих,
а меж камней к ним летело чудовище  с рыком. Это огромный медведь выследил их!
Не получилось сбежать в лодке укромной, вроде уже и отчалили, но всё равно,
если б медведь замахнулся лапой огромной, сразу отправил бы ялик  и всех в нём на дно.
Юноша вёслами грёб, напрягая все силы твердо надеясь ещё от погони уйти,
Девушка руки раскинув его заслонила: Хочешь, убей меня, съешь! Но его отпусти!
Старый огромный медведь наклонил свою морду, в подслеповатых глазах затаилась слеза,
Только подул на корму и чуть сбоку по борту  ветром наполнив свисающие паруса...
Ялик мгновенно от тихого сна встрепенулся, вздрогнул, скользнул к горизонту, вперёд.
Старый медведь этой новой любви улыбнулся. Лёг на песок и печально смотрел на восход.
Позже вблизи Севастополя пара причалила. Жили, рыбачили вместе, растили детей
Все побережье объехали на однопарусном ялике, с приобретённым комплектом снастей и сетей.
Но, каждый раз, проплывая  Артека урочищем, женщина всё-таки не прекращала смотреть
на берег, где  возлежало чудовище- грозный, но добрый к ней, окаменевший медведь.