Юбилей Владислава Ходасевича отметили в ЛиТО Город

УЧАСТНИКИ ПЕРВОГО МАЙСКОГО ЗАСЕДАНИЯ ЛИТО: «ТРОНУТЫ ДО ГЛУБИНЫ ДУШИ»
Незадолго до глубоко почитаемой в нашем народе знаменательной даты – 9 мая – в легендарном Музее Сергея Есенина (г. Ташкент) жители литературного «ГОРОДА» собрались, чтобы почтить память фронтовиков и тружеников тыла, приближавшим великий День Победы в Великой Отечественной войне 1941 – 1946 гг. Вторым важным вопросом встречи был обозначен доклад, посвященный юбилею крупнейшего поэта ХХ века Владислава Фелициановича Ходасевича.
Открыл заседание ЛиТО «Город» (ранее оно называлось «Данко») его руководитель - член Союза российских писателей Алексей Григорьевич Кирдянов, который поблагодарил всех, кто нашел время и возможность прийти на эту важную встречу. Он объявил формат предполагавшегося общения, главным из которых должно было стать ознакомление с историями о военном времени, которые известны собравшимся.
Первым взял слово заслуженный работник культуры, член Союза писателей Узбекистана, поэт и переводчик, журналист Раим Хакимович Фархади. Он вдохновенно, уважительно рассказал о своих родителях, которые приближали Победу в войне, трудясь в тылу.
О своих военных (детских) воспоминаниях вспомнил член Союза писателей Узбекистана поэт и переводчик Олег Георгиевич Бордовский. Вспоминали героические страницы, связанные с войной, и другие участники заседания ЛиТО.
А. Г. Кирдянов поведал о том, что, будучи курсантом военного училища, при рытье траншеи для народнохозяйственных нужд  обнаружил останки двух воинов минувшей войны – солдата и медсестры. Среди останков находился и комсомольский билет, пробитый вражеской пулей и обагренной кровью погибшего героя. Этот факт послужил основой для написания некоторых стихов Кирдянова о войне и мире. А. Кирдянов зачитал сразу три таких стихотворения.
К творческой эстафете памяти и почестей (в нашей стране 9 мая - День Победы - отмечается именно как День памяти и почестей) подключился и научный сотрудник Музея С. Есенина, известный историк и краевед Борис Анатольевич Голендер, который отметил тот факт, что немало замечательных стихов было написано русскими поэтами военной и послевоенной поры о поколении Победы и великолепно прочитал наизусть одно их них – «Балладу о гвоздях» (автор Николай Тихонов). При этом Борис Анатольевич обратил внимание публики на репродукции картин Урала Тансыкбаева о войне, которые были вывешены в концертном зале музея Есенина.
Тему Победы в войне, героизма советского народа, приближавшего ее, дополнили и другие участники заседания – кто-то читал соответствующие свои либо авторства известных стихотворцев произведения, кто-то вспоминал истории своих родных и близких. Словом, всем сердцем, всей душой каждый из присутствовавших скорбел о погибших из-за врагов, радовался миру и Победе над войной.
Конечно же, прозвучали и стихи на другие темы. Взволновали, тронули всех за живое выступления Р. Фархади, О. Бордовского, Н. Бондаренко, Г. Ждановой и др., а также зачитанное А. Кирдяновым стихотворение нашего земляка, одного из основателей ЛиТО «Данко», Виталия Севрюгина о родных могилах, оставленных им в узбекской земле (В. Севрюгин уехал в Россию, где скончался в 2020 году).
Докладом (непродолжительным, но насыщенным полезной информацией) «литгорожане» отметили 135-летие со дня рождения одного из наиболее ярких представителей Серебряного века русской поэзии Владислава Ходасевича. Повествование вел Алексей Кирдянов, который считает себя отчасти учеником этого замечательного автора. Слушатели узнали о том, как сложилась личная и творческая судьба Владислава Фелициановича, о его наиболее излюбленных стихотворных размерах (белый, четырех- и шестистопный ямб и др.), его окружении. Особо докладчик остановился на стилистических особенностях текстов В. Ходасевича, его новаторстве в стихосложении, которому, в частности, удалось соединить «поздний» символизм с модернизмом и отчасти с реализмом. Если добавить к этому глубокую философскую составляющую, необычайный звукоряд, то получается «поэт для царей или даже богов» – сложный, страдающий за судьбу культуры, проницательный в плане общественного развития, утонченно-эстетский и в то же время порой по-народному слегка грубоватый.
Безусловно, не обошлось без декламации его стихов. Это сделал сам А. Кирдянов, а помогла ему известная в городе чтица Элла Зубатова – тонкий знаток и ценитель высокой поэзии.
Еще один чтец, Геннадий Ковалев, наизусть прочитал стихотворение Александра Блока, с которым общался и у которого учился Владислав Фелицианович Ходасевич.
Но и разговор об изысканном поэте-юбиляре не обошелся без упоминания темы войны, во-первых, он был современником первой мировой войны, знал о ее ужасах, анализировал ее причины, а, во-вторых, его последняя супруга, Ольга Борисовна Марголина, погибла в Освенциме (фашистском концлагере), правда, это случилось в 1942 году, то есть уже после смерти Владислава Фелициановича.
В завершение программы заседания ЛиТО «Город» многие его участники отзывались примерно так: «Очень достойно отметили сразу два знаменательных события – одновременно и грустные, и радостные, мы были тронуты до глубины души, спасибо».

Для справки. Владислав Фелицианович Ходасевич родился 16 (28-го по старому стилю) мая 1886 года в Москве, в семье Фелициана Ивановича Ходасевича - выходца из обедневшей польской дворянской семьи Масла-Ходасевичей (иногда Ходасевич называл своего отца «литовцем»; фамилия белорусского происхождения, от имени Хадась [Фаддей]), учившегося в Академии художеств, но не ставшего художником, зато он стал фотографом и владельцем магазина фотографических принадлежностей.
Мать поэта, Софья Яковлевна, была дочерью известного еврейского литератора Якова Александровича Брафмана, впоследствии перешедшего в православие и посвятившего дальнейшую свою жизнь «реформе еврейского быта» с христианских позиций.
Поэт окончил 3-ю московскую гимназию и затем, в 1904 году, поступил в Московский университет на юридический факультет, однако осенью следующего года перешел на историко-филологический, где учился с перерывами до весны 1910 года, но курса не окончил. С середины 1900-х годов Ходасевич находился в гуще литературной московской жизни: посещал Валерия Брюсова и телешовские «среды», Литературно-художественный кружок, вечера у Зайцевых, печатался в журналах и газетах, в том числе «Весах» и «Золотом руне».
Первая книга стихов Ходасевича – «Молодость» (1908 г.).
В 1914 году Ходасевич выпустил вторую книгу под названием «Счастливый домик». К этому времени он стал профессиональным литератором, зарабатывающим на жизнь переводами, рецензиями и фельетонами. В годы Первой мировой войны получил «белый билет» по состоянию здоровья и работал в «Русских ведомостях», «Утре России», а в 1917 году — в «Новой жизни». Из-за туберкулёза позвоночника он в 1916 и 1917 годах проводил лето в Коктебеле, у поэта Максимилиана Волошина.
В 1917 году Ходасевич с восторгом принял Февральскую революцию и поначалу согласился сотрудничать с большевиками после Октябрьской революции, но быстро пришел к выводу, что «при большевиках литературная деятельность невозможна», и решил «писать разве лишь для себя». В 1918 году совместно с Лейбом Яффе издал книгу «Еврейская антология. Сборник молодой еврейской поэзии». Работал секретарем третейского суда, вел занятия в литературной студии московского Пролеткульта. В 1918 – 1919 годах служил в репертуарной секции театрального отдела Наркомпроса, в 1918 – 1920 годах заведовал московским отделением издательства «Всемирная литература», основанного М. Горьким. Ходасевич принимал участие в организации книжной лавки на паях (1918 – 1919 гг.). В марте 1920 года из-за голода и холода поэт заболел острой формой фурункулеза и в ноябре перебрался в Петроград, где получил с помощью Горького паек и две комнаты в писательском общежитии «Дом искусств».
В 1920 году вышла третья книга стихов Ходасевича «Путем зерна».
В декабре 1921 года он познакомился с поэтессой Ниной Берберовой, влюбился в нее и 22 июня 1922 года уехал с нею через Ригу в Берлин. В том же 1921 году в Петербурге и в Берлине выходит четвертая книга стихов Ходасевича «Тяжелая лира». В 1922 – 1923 годах, живя в Берлине, Ходасевич много общался с Андреем Белым, в 1922 – 1925 годах (с перерывами) жил в семье Горького. В это же время Ходасевич и Горький основали (при участии В. Шкловского) и редактировали журнал «Беседа» (вышло шесть номеров), где печатались советские авторы.
К 1925 году Ходасевич и Берберова осознали, что возвращение в СССР невозможно. Ходасевич опубликовал в нескольких изданиях фельетоны о советской литературе и статьи о деятельности ГПУ за границей, после чего советская пресса обвинила поэта в «белогвардейщине». В марте 1925 года советское посольство в Риме отказало Ходасевичу в продлении паспорта, предложив вернуться в Москву. Он отказался, окончательно став эмигрантом.
В 1925 году Ходасевич и Берберова переехали в Париж, поэт печатался в газетах «Дни» и «Последние новости». С февраля 1927 года до конца жизни возглавлял литературный отдел газеты «Возрождение». В том же году выпустил «Собрание стихов» с новым циклом «Европейская ночь». После этого Ходасевич практически перестал писать стихи, уделяя внимание критике, и вскоре стал ведущим критиком литературы русского зарубежья.
С 1928 года Ходасевич работал над мемуарами, они вошли в книгу «Некрополь. Воспоминания» (1939 г.). Написал биографическую книгу «Державин». Намерение написать биографию Пушкина Ходасевич оставил из-за ухудшения здоровья. Умер Владислав Ходасевич 14 июня 1939 года в Париже, после операции. Похоронен в предместье Парижа.

* * *

Из стихотворений, прозвучавших на заседании ЛиТО:

Владислав Ходасевич (1886 – 1939)

БАЛЛАДА
Сижу, освещаемый сверху,
Я в комнате круглой моей.
Смотрю в штукатурное небо,
На солнце в шестнадцать свечей.

Кругом – освещенные тоже,
И стулья, и стол, и кровать.
Сижу – и в смущеньи не знаю,
Куда бы мне руки девать.

Морозные белые пальмы
На стеклах беззвучно цветут.
Часы с металлическим шумом
В жилетном кармане идут.

О, косная, нищая скудость
Безвыходной жизни моей!
Кому мне поведать, как жалко
Себя и всех этих вещей?

И я начинаю качаться,
Колени обнявши свои,
И вдруг начинаю стихами
С собой говорить в забытьи.

Бессвязные, страстные речи!
Нельзя в них понять ничего,
Но звуки правдивее смысла,
И слово сильнее всего.

И музыка, музыка, музыка
Вплетается в пенье мое,
И узкое, узкое, узкое
Пронзает меня лезвие.

Я сам над собой вырастаю,
Над мертвым встаю бытием,
Стопами в подземное пламя,
В текучие звезды челом.

И вижу большими глазами –
Глазами, быть может, змеи, –
Как пению дикому внемлют
Несчастные вещи мои.

И в плавный, вращательный танец
Вся комната мерно идет,
И кто-то тяжелую лиру
Мне в руки сквозь ветер дает.

И нет штукатурного неба
И солнца в шестнадцать свечей:
На гладкие черные скалы
Стопы опирает – Орфей.

Алексей РОМАНОВ
Фото автора и Н. Бондаренко