Память

На углу Пролетарской и Мира,
возле Дома Культуры (напротив)
смотрит дед в направленьи надира,
озирает расколотый бортик.

Его руки сухие, как веник,
его мантия – Млечная Россыпь.
Светофоры встают на колени
завязать типа модные кроссы.

Небо майское в трещинах веток
опадает осколками в лужи.
Дед кладёт на раздумия вето,
и сознанья привязанно кружат.

Мы за ним наблюдаем в молчаньи,
поправляя животно-чесночный
организма баланс калачами,
смысл пытаясь увидеть подстрочный.

Пыль вздымая над куполом парка,
строит мост навороченный грейдер.
Привлекает нас дед словно сварка,
и мы смотрим вдвоём с фройляйн Фрейдман.

Как так есть, чтоб пакету промокнуть
не успеть за минуты обеда?
Упаковку шавермы в помойку,
хватит пялиться в сторону деда!

Мы пойдём, заметая пространство,
заморгает вселенная в бликах,
прорастая значками на ранцах.
«От себя не уйдёшь!» – дед окликнет

И сухая рука разрастётся,
прикрепляя асфальт к перекрытью.
Возмущается жирная тётка:
«Да какого вы хрена творите?!»

Все дома и деревья, и птицы
на углу Пролетарской и Мира
продолжают неярко искриться
на полах колдовского мундира.

Я не помню, когда это было,
вообще, очень много не помню.
Не хватает у памяти пыла,
словно память моя необъёмна.

Помню тексты навязчивых песен,
но не помню стихов сочинённых.
Многих знаний багаж бесполезен,
в недрах памяти скрыт потаённых.

Восприятие вспышками света
обращается в плащ кашемира
на плечах престарелого деда
на углу Пролетарской и Мира.

15.05.2021, Мытищи