Соседи глава I

Весь мир стремится к развитию, появляются все новые и новые технологии, средства связи. Коммуникация людей, казалось бы, не должна иметь границ и пределов, но не всегда эти широкие понятия доступны простому русскому человеку из глубинки. Все новое – это где-то – там, вне досягаемости, а для простого работяги многое не понятно в новом мире. Деградация личности человека зависит напрямую от его образа жизни: как он живет, и хочет ли вообще выпутаться из оков болота, той грязи, которой он по собственной воли поддался, куда его засосало.
Наша страна еще с прошлого столетия “cлавилась” своими коммуналками. Теперь “хрущевки” напоминают нам о той жизни в некотором сообществе, где царят свои устои и законы.
Когда первые палатки нашего некогда строящегося города сменились постоянным жильем, все жители были очень рады получить свою квартирку в “ хрущевке”. Жизнь не стоит на месте, город растет и старый район, когда-то кипевший своей комсомольской бурной жизнью, начинает потихоньку дряхлеть и как будто-бы засыпать. Вот в таком тихом районе мы купили квартирку.
Действительно, это был чудесный, самый зеленый район нашего города. Перед окном пятого этажа рос огромный старый тополь, на котором любили сидеть и чирикать воробьи, голуби, синички. У них там, в кронах тополя, была своя жизнь и заботы, как и у жильцов, дома в котором мы поселились. Из других окон квартирки (точнее одного) виднелась аллея и каждую весну она цвела. Когда-то по этой главной дороге проходили парады, так что окна, балконы и крыши тридцатилетних домов видели все события. У нас была очень солнечная квартира, приходилось вешать плотные зеленые шторы. Из убогой однокомнатной квартирки с совмещенным санузлом мы своими усилиями слепили конфетку. Как водится у постоянных жильцов “хрущевки”, новые жильцы всегда вызывают неподдельный интерес. По пути к подъезду наталкиваешься с виду на очень милых, доброжелательных бабулек, которые кричат тебе вслед: “ Не забудьте потравить тараканов”. Эти любительницы с ехидством давать советы тем временем четко следят, что выносится и заносится из машины, они буквально суют нос в чужие дела и не скрывают этого. Можно мимолетом услышать их обсуждения своих же подруг. С начала мы с ними вежливо здоровались, так сказать присматривались. Потом перестали их совсем замечать, как нечто древнее не идущее в ногу с современностью, что вызвало недовольство в их застарелых мозгах.
Первый этаж занимал пес, большой немецкий дог. Он высовывался из окна кухни, свесив лапы и громко лаял; вот мол я какой тут хозяин. Вид у него был жутко грозный, но как известно большая собака не укусит. На втором этаже жили две бабульки; одна совсем плохо ходила, но все-таки спускалась изредка во двор посплетничать, а вот другая – ну очень пышная бабец, видимо была явно моложе свои подруг. Любила она очень, особенно в жару, выходить на балкон в белом бюстгалтере и белых трусах (моды сороковых годов) и не стесняясь стоять вот так руки в боки минут десять пятнадцать. Да, бюст у нее действительно был отменный, на нем держалось все эти годы домашнее и общественное хозяйство, этакая своеобразная гордость почтительной дамы, хотя, впрочем ее дамой вряд ли назовешь. Этажом выше жил бывший управдом, этакая бойкая старушенция Карпова. Она-то уж знала всех по имени, кто где живет, какие родственники и работа и т.д. К тому же она была вхожа в любую квартиру и хранила у себя многолетние запасы ключей от подвалов, чердаков. Ее единственным другом и сожителем в квартирешке был злобный пес с подбитым глазом, который ходил за ней по пятам и не давал пройти мимо. Мне приходилось проходить мимо песика и отгонять его, на что он рычал, тогда хозяйка жалостливо открывала дверь куда и забегал пес, а вдогонку слышалось: “ Ну что вы, он у меня не кусается, а злится он потому, что кто-то когда-то выбил ему глаз, и вот теперь Бобик зол на весь мир”.
Еще через этаж жил мужичок худощавого телосложения, который по утрам, выйдя на лестничную клетку с гантелями в руках, в трусах и, разумеется тапках, делал зарядку. Потом он через какое-то время садился на свой велосипед и уезжал на дачу. Помимо велосипеда у него имелся в наличии мотоцикл с коляской и шлем к нему в придачу, а также, что самое удивительное машина “Калдина” восьмидесятых годов.
На всех транспортных средствах он ездил сам, но иногда возил на мотоцикле старушку Карпову. Для нее, видимо, шлем не предусматривался и вот так они с ветерком катились в неизвестном направлении. У старичка была жена, которая по неизвестным мне причинам не могла выходить во двор, а гуляла в кресле на балконе. Карпова часто заходила к своей соседке полить цветы, что-то еще сделать по дому. Будучи ярой общественницей, Карпова сама жила одна и не общалась с родственниками. За те четыре года проживания в том доме мы ни разу ее не видели с детьми или внуками. За милой внешностью старушки в очках скрывался зловредный характер и как следствие этому шизофренизм, который иногда проявлялся в нелепых ситуациях. Помню как-то случай ну не то смешной не то конфузный (нарочно не придумаешь). Пригласила меня одна знакомая попить чаю к себе на кафедру психологии в наш университет и как назло в тот день полы мыла Карпова (туалеты в том числе). Так вот, нужно было по
“ делам “ туда сходить. Прохожу в кабинку, закрываю дверь и вдруг врывается Карпова, которая видела, что я иду туда и на весь туалет орет, чтобы ногами не садились на унитаз, потом вдруг извиняется: “Да я не хотела вас обидеть и т.д и т.п.” Потом я сделала ей замечание, на что она пригрозилась отправится в отдел кадров, чтобы выяснить кто я такая(она-то не знала что я там не работаю). На следующий день как ни в чем не бывало иду я по лестнице своего подъезда и вижу поднимается Карпова, здороваяь вежливо так, как будто бы заискивая передо мной. Вот еще пример. Летом меняли во дворе дома / в электростанции. Свет погас, жара, холодильник вот- вот потечет, смотрю в окно и наблюдаю сценку немого кино: приехали рабочие и с ними женщина-прораб. Тут Карпова выскочила из подъезда в чем была(фартук и полотенце в руках) и ринулась прямо под кран машины, чтобы узнать в чем тут дело. Над ее головой повис тяжеленный объект, недавно вытащенный на свет из темной пыльной будки. Прораб отогнала старушку от опасного места, на что та отреагировала по своему, снова кинулась под стрелу крана и опять прораб ее отогнала. Немного успокоившись, Карпова вернулась в квартиру. Что же действительно она хотела: выяснитьб когда дадут свет или предложить им свою помощь. Вот такой сердобольный у нас управдом. Поднимаясь наконец до своей квартиры чувствуешь как дом “молодеет” на глазах. Весь наш этаж одна молодежь от...до сорока. Тут у каждого свои причуды. Множество пакетов с мусором прямо у квартиры, сигареты, семечки, надписи на стенах: Натаха выходи....твой... Мусоропровод не предусматривался в домах такого типа и молодые комсомольцы бегали с ведрами до ближайшего контейнера, теперь же молодые лентяи предпочитают ходить важно, а не бегать, и детей своих убирать за собой не приучают, тем более что мусорка становится все дальше и дальше от дома.
Надо же было додуматься держать пакеты под собственной дверью в течение недели! К тому же пакеты обычно прозрачные: зрелище не совсем приятное, тут тебе не только рыба и очистки картошки, а еще много чего еще (сами догадались). Иногда пакеты прятались под лестницей первого этажа. А когда-то дом наш славился чистотой и уютом. Из-за этого фактора мы и согласились там жить.
В нашей квартирешке жила одна миленькая бабуля, уехавшая к своим деткам далеко-далеко, а на четвертом этаже жила ее подруга, которая упала с нашего теперь уже балкона. Как? А вот так. Дверь захлопнулась и гражданка М. не могла попасть в собственную квартиру(как часто бывает это с пожилыми). Раньше ведь не было службы спасения, только взаимопомощь окружающих тебя людей, но и это не спасло ее. Как уж уговаривали, все равно упертость победила. Кинула М. веревку с нашего балкона да и полезла на свой четвертый этаж и разбилась. Чем дольше мы жили в том доме, тем чаще приходила на ум мысль о плохой ауре вокруг, которая пропитала каждый кирпичик, каждую трубу и окно.