На курорте Бански

 Асин экземпляр

Что такое Родина?
 Это то единственное место на земле, где каждый из родившихся, вздохнул первый глоток воздуха.
Для меня это город Мстиславль в Беларуси, где я появился на свет в довоенном деревянном здании районной больницы. Моя мама Ирина, обессилевшая в голодном сорок седьмом году услышав, что врач решила пожертвовать ребенком, то есть мной, чтобы сохранить ей жизнь, из последних сил сохранила и мою жизнь…
 А мой отец Давид, потеряв всю свою семью на войне и чудом оставшийся в живых, под окнами больницы умолял еврейского Бога пощадить его первенца.
Поэтому  я так остро чувствую связь со своими родителями, с каждым уголком белорусской земли. В голодное время эта земля меня кормила лепешками из картошки, давала силы выдержать и выстоять.
Поэтому, даже переехав в Израиль около тридцати лет тому назад,  я  сохранил  незримую  нить с миром детства и юности.
 В родных местах во время встреч со своими земляками я получаю тот душевный импульс и духовный заряд, который бывает только там, где вздохнул первый глоток воздуха…
В результате этих поездок у меня появились три книги прозы "От Михалина до Иерусалима", "Молитва о Михалине», «Неизвестность по имени Жизнь».
На этот раз я познакомлю вас со своей новой книгой «В моем краю уходят в небо пальмы». В ней вы по-новому откроете для себя Беларусь и Израиль, давние связи белорусов и евреев, теплые отношения между ними, которые не охлаждаются даже далекими расстояниями.


Страна, где царит почти вечное лето,
Где воды соленые и синие небеса,
И волны шумят с закатом,  и рассветом,
! И люди в песках создают  чудеса

Земля, где историй сплелись миллионы,
И судьбы народов, истоки религий...
Где мудрецами   все благословлено,
 И, написаны  главные, вечные книги!

 Виктория Синичкина. Минск.






В будущем году, в Иерусалиме…

"В будущем году в Иерусалиме",
Веками мечтал народ гонимый!
Молились в синагогах евреи,
Даже умирая, в него  продолжали верить.
***        ***      ***
Иерусалим! Белые-белые камни
И острые зеленые ели,
Веками  мой народ  он к себе манит.
Только не все сюда долетели.

 Иерусалим, Масличная гора - твоя корона!

Седая древность в окружении олив,
Церкви, монастыри и тени еврейских пророков.
Вот это и есть тот самый Иерусалим,
Где Иисус давал своим ученикам последние уроки…



Иерусалим, араб, белая ослица…

Иерусалим, араб, белая ослица,
Евреи, арабы, христиане, туристы…
Солнце в зените повисло над столицей,
А вокруг  самые разноцветные лица!

Здесь яркий колорит веков,
Иисуса Христа  и его учеников.
Ставших     в мгновение ока,
Первыми христианскими Пророками.


...Иерусалим, я вернулся к тебе через века,
Возле  Стены Плача    моя дрожащая рука.



Спой мне песню об  Иерусалиме, черный ворон!

Спой мне песню о Иерусалиме, черный ворон!
Я знаю, она будет грустная у тебя,
Спой, как до последнего здесь стоял иудейский воин,
И, как отсюда в изгнание ушла моя семья...

Ты и сегодня на страже, черный ворон?
Охраняешь еврейские Храмы, которых давно  уже нет?
Ты - в Иерусалиме, на горном склоне?
 Передай от дальних предков мне привет.

А мы живем и не идем на поклон  к  чужим.
Постепенно возвращаемся к своим корням.
Как теперь они нужны нам, живым.
Черный ворон, а ты все, что было - вспоминай, вспоминай… 




 Сердца плачут… 

Иерусалим. Белая-белая Стена Плача...
Это все, что осталось от Храма  Второго,
Евреи смеются, а наши сердца плачут.
С 10 августа семидесятого года…

В тот день римляне разрушили  Второй Храм.
Уничтожили и взяли в плен более миллиона человек. После такой Катастрофы еврейский народ не оправился даже по сегодняшний день.

Самое-самое древнее кладбище в мире

Самое- самое древнее кладбище в мире,
На Масличной горе - в Иерусалиме.
Две печальные фигурки в  черном,
Пришли сюда, ушедших вспомнить…

 Квадратные плиты и - никаких букетов,
 Только камушки и поминальные молитвы без ответов.
 Перед Богом здесь все равны.
- Саба, сафта, аба, има1 ( дедушка, бабушка, отец, мама)
 Губы тихо шепчут: «шели, якари, якари"( мой, дорогой, дорогой.)


Маленький мальчик, с пейсами, в кипе

 Маленький мальчик, с пейсами, в кипе,
 Остановил меня в Иерусалиме взглядом,
 Потом он что-то гортанно воскликнул,
 И побежал по улицам старого града.

 Также  здесь   бегал его прадед из Одессы,
 С детства ему уже был знаком Иерусалим,
 А в воздухе плыл запах  апельсиновых    пардесов
(сноска) плантации)
 И созревших в Гефсиманском саду олив..


 Все также молится еврей


Начинается новый день,
И снова молится еврей.
Как пять тысяч лет тому назад,
Одни и те же слова звучат:

Барух Хашем, Адонай.
Адонай! Ад-о-о-н-а-й-й!
Не оставляй свой народ, не оставляй.
… Начинается новый день
Все также молится еврей.

Наши девушки - вы наши королевы!

Наши девушки - вы наши королевы!
Наследницы иудейских племен,
Вы перешагнули века и время,
Чтобы защищать на земле евреев.

Наши красавицы! В дождь и в хамсин
Охраняете седой Иерусалим!
 Вам не до духов ароматных, 
Когда в руках боевые автоматы.

Израильтянки! Вы так красивы!
Хотите любить и быть  любимы!
Рожать детей, играть вечерами с ними,
Но стали стражами Иерусалима!

Я молюсь за вас наши дочери!
Возвращайтесь домой только живыми!
Сколько уже слез непрошенных,
Пролила страна за тех, кто лежит под оливами.

Девочки, девочки, наши красавицы!
Ваши корни в - Марокко, Эфиопии, России,
Только, какая в этом разница?
Для нас все дороги и любимы!

Дочери страны по имени Израиль!
Восстали из эпохи царей Соломона и Давида,
С вами всегда мы и ваши мамы!
Берегите себя! Вы своих детей еще не родили.

Иерусалим, ты так многолик!

Иерусалим, ты так многолик!
В золоте и с цветными террасами!
Люблю я твой священный лик.
Библейский город контрастов!

Белый, белый камень
Белый, белый камень,
На вершине иерусалимской горы,
Из породы - древней, славной?
Расскажи ты мне о Храме?

Что видел и слышал, расскажи!
Какие ветры и бури пережил?
Все ты помнишь - вояжи и грабежи...
Храмов - нет, остался ты - старожил...


***                ***                ***

Иерусалимские камни


Иерусалимские камни,
О вас бы писать романы,
Вы пришли из эпохи Храмов!
Продолжая жить с нами...

Как мало защитников у Иерусалима!
Все знают - и душой кривят,
В угоду новой угрозе над миром,
Как мало у Трампа верных ребят,
Как мало защитников у Иерусалима.


Я пою тебе гимн, Масада!
Я пою тебе гимн, Масада!
Тебя не покорил древний Рим!
Ты ему не сдалась, никого не отдала,
 Ровня  тебе только - твой брат, Иерусалим!


Масада, Масада, Масада,
Желтые камни и… море вдали.
Ты стала последней преградой
На самом краю еврейской земли.

Тебя не мог взять хваленый Рим,
Пала уже вся Иудея - горел Иерусалим!
Только после долгой осады
Пала, но не сдалась Масада!

Масада, поведай мне о древних иудеях,
Помнишь? Они  стеной стали   против легионеров,
Ты помнишь, ты все помнишь, Масада?
Как воевала и умирала в осаде.

Горы, горы! Расскажите,   как все это было?
Отвечают мне эхом: «Мы ничего не за-бы-ли…».

***    ***   ***
Масада  пала? Масада пала?
Разрушены Храм Первый и Второй?
Страна … поднялась из пепла, встала,
И через века евреи возвращаются домой!

***    ***   ***

Божественное море! Наполни меня целебной силой! 
Открой мне секрет своего волшебства.
И когда я буду писать эту книгу
Обязательно расскажу, что есть на земле чудеса.



  Я возьму  с собой  кораллы соли,
И запомню этот воздух… горный,
И , когда я буду  далеко от  дома,
Я о  тебе, море обязательно вспомню.
***   ***  ***
 
 
 Вижу сон или проснулся?
 Я в каком-то сказочном краю.
 Может быть, мир перевернулся?
Столько золота на этом берегу!

 
*** ***  ***

 Солнечные горы,
купаются в море!
 Море! Ты неповторимо!
 Прими восхищение от Златкина  Ефима.






***          ***         ***


Берега,  берега…
Берег этот и тот-
Иорданский!
Между ними - бирюзовое море, желтый песок.
И , загорелые      израильтянки.




 Какие здесь тихие, морские зори!
А как рассеивает белые облака солнце!
Мы бежим, торопимся к Мертвому морю
Раньше, чем утренний  свет… забрезжит  в окошке!


Альпийская равнина и красочные горы -
 на Мертвом  море!


Заалели цветы на берегу Мертвого моря,
Разноцветьем красок переливаются горы.
Птицы в небе устроили трели.
Летают вверх-вниз они на качелях…


Твоя синева, как небесная корона!

Мертвое море, как ты сохранилось через века?
Как ты сберегло свою красу и силу?
У тебя с моим народом - одна общая судьба!
Мертвое море! Мы с тобой живы! Живы! Живы!
***
Я не могу быть равнодушным к твоей красоте,
В ней - царственное волшебство и золотые краски,
Ты предстаешь в первозданной наготе,
Как от любимой женщины от тебя исходят сладостные ласки.
***
Твой воздух, как королевское вино,
Водная синева в дреме  соленом застыла,
Такой картины нет ни в каком кино,
 Мертвое море! Как же ты всеми любимо!
***
Твоя синева, как небесная корона!
Твои золотые пески, как ожерелье принцессы!
Мертвое море! Только дай мне слово,
Что тебя не унесет ни время, ни ветер!


 Как невеста, набросив платье подвенечное,
Мертвое море - юное! И всегда вечное.

Поле, библейское поле

Поле, библейское поле,
Ты так похоже на Белую Русь!
Та же голубизна, то же раздолье.
И,   щемящая в сердце грусть.


 
В Израиле январь! А ношу в себе весну!

В Израиле январь! А чувствую весну!
Библейский пейзаж не изменён веками.
Благодарю тебя, моя страна, за дивную красу
За радость жить под твоими небесами!



Женщина взмахнула шалью, как  крыльями,
И, по- ле-те-ла   к любимому.
 Море плескалось рядом,
Била о берег волна.

Женщина  согревала любимого  взглядом.
А вокруг стояла тишина.\

Чайки уснули на берегу
 Улетели годы куда-то прочь
Я с тобой  всегда
 Пойду
Хото в пургну хоть ьв темную нгочь


 Улетели годы  за морской горизонт


 Они   вмес те

Ее красная шаль взлетала , как парус,

 Они, как руки обнимали  милого,

 
Ашдод! Ты птицей взлетел рядом с морем!

Ашдод! Ты птицей взлетел рядом с морем!
И поднялся на месте желтых барханов.
Никто не верил, что вырастет такой город
В песках, на земле Обетованной!

Я люблю тебя, как далекую юность,
Как теплый взгляд своей мамы,
С годами я стал немного сутулым,
Но тобой я, как юноша очарованный!


Вечное лето
В Израиле - вечное лето,
Хотя иногда идут дожди,
Европа в золото одета.
Чувствует наступление... зимы.

А у нас море гонит волны,
Дождик намочил мою мохнатую ель,
В своей душе я веду споры,
Что же лучше хамсин или... метель?

Мне стало родным соленое море,
И зеленые деревья круглый год,
Но сегодня… приснилась школа,
И как снежинки мне летели прямо в рот...
***            ***                ***
Жизнь! Ты быстротечна!
Как трели майского соловья.
Но совсем не бесконечна.
И я не знаю: это я или не я?

Юным вижу себя возле мамы,
Мужем - словно в серийном кино.
Меньше стало желаний, не манит слава.
И что – только беседка и домино?
Желтый лист, не наводи тоску.
Я отвык от красоты твоей печальной,
Может, глотнем немного коньяку?
И ты мне подробно про осень расскажешь...



В Израиле? Русское эхо?

- В Израиле? Русское эхо? -
 Спросил меня друг со смехом.
- Зачем же было уезжать так далёко?
- Чтобы читать здесь в подлиннике Блока!

 Зачем же было оставлять города и страны?
Зачем было уезжать в твой Израиль?
Когда русского эхо здесь хоть завались
Хотя евреи у нас почти перевелись.

Зачем вам было уезжать в пески и в жару?
Зачем, зачем? Скажи, не пойму?
Когда там вы живете… русским эхом,
Не может удержаться мой друг от смеха.

 -Тебе не понять, никогда не понять!
 Русское эхо мы должны были взять,
А с ним и туманы, и пух тополиный,
Запах свежего снега и клин журавлиный.

Мы взяли в дорогу акации цвет,
И даже хмурый осенний рассвет!
Ведь здесь все иначе, здесь воздух другой.
Через века мы вернулись домой!

Ты все твердишь и твердишь: «Зачем нам русское эхо?»,
Если каждый из нас так далеко… уехал…
Но как тебе объяснить, как рассказать?
Мы с ним родились и нам с ним умирать…









 
   





















 
С годами мы, брат стареем.
Начинают уже нас звать журавли.
Мы - послевоенные евреи,
В Израиль русское эхо принесли!

И сегодня мы - частичка этого эхо,
Нам от него не уйти, не уехать...
;













О Горненском женском монастыре

Монахини кроткие близко прошли от меня,
Темными платьями тихо шурша.
Они живут в маленьких домиках под оливами,
Расставшись с Россией, с семьей и любимыми.

фото
***           ***                ***

Горы, домики, молчаливые монашки,
Все одинаковые, как сестры-двойняшки.
И вдруг… одна, почти такая же, но в платье белом.
Остановилась недалеко и несмело. 
фото

Москва- Тель-Авив, ноябрь холодный

Москва-Тель-Авив, ноябрь холодный.
Самолет взмывает над столицей,
Понимаю: теперь не-воз-мож-но
Сюда никогда возвратиться…

Осень 1990 года.

Улетаю я в Россию

Улетаю я в Россию,
Тридцать лет не был в Москве,
Заскучал по облакам синим?
Или сердцу стало нелегко в тоске?

Или израильская жара надоела?
Или к морю стал равнодушен?
-Нет, нет! Просто душа так захотела.
Увидеть тех, кто стал мне очень  нужен…

В их глазах я увидел свой дальний род,
Такой разбросанный  по всему миру.
Какое счастье, что сохранился мой народ!
Какая радость к вам прилетать из Иерусалима!


 Лето 2017 года.


;
Вторая глава

…Стоял голодный 1947 год






 







 





 

Посвящаю моему деду Залману Златкину, одному из первых еврейских колхозников белорусского местечка Михалин.
Бежит за плугом борозда

Бежит за плугом борозда,
Пахарь по ней ступает босыми ногами.
- Мой внук, скорей иди сюда.
Ты слышишь, как земля разговаривает с нами?..


Посвящаю моему деду по материнской линии Давиду Хенькину, который сутками молол зерно для фронта в Оренбуржье. Заболев воспалением легким, он на мельнице оставался до конца.
***
Беларусь! Как же я люблю твои поляны!
Широкие  просторы и красоту твоих полей.
На каждом шагу я слышу голос своей мамы.
Поверь, нет на земле тебя родней!


Мои далекие предки пришли в Беларусь из Иерусалима

Мои предки пришли в Беларусь из Иерусалима,
Десятилетиями мы от него жили  вдали,
Улыбались рассветам в зеленом Михалине,
Слыша  зов из другой земли...

***                ***                ***               
Незаметно пролетели мои зимы и весны,
Полжизни здесь, полжизни там,
Я вас помню, березы и сосны. 
И свою память никому не отдам.

Не забуду Беларусь с туманом над крышей,
С белым аистом, улетающим все выше и выше…



Беларусь! Твои голубые рассветы!

Беларусь! Твои голубые рассветы
Со стрелочками диких уток на воде.
Какие найти слова и рассказать об этом,
Чтобы вы поверили: Нет краше края на земле!



В моем краю не растут березы,
Вместо них уходят в небо пальмы,
Говорили мне: "Ты не сможешь,
Забыть ту землю, где впервые сказал: «Мама!"

А я ее никогда не забываю!
Каждое лето в Беларусь прилетаю!


Из ваших мест мои прадеды-деды


Из ваших мест мои прадеды,
Давно травой заросли их следы,
Почему меня зовут ваши туманы и росы?
Бог мой! Я не могу ответить на эти вопросы…



Надо мной нежные рассветы

Надо мной такие нежные рассветы,
Еще выше - бирюзовый туман.
Я    так   давно расстался с белорусским летом,
Но мне кажется:  никуда не уезжал.

Березовая роща, как мама в белом платье.
Она надевала его в праздники и в ненастье.
Мягкие облака на небе - это ее теплые глаза?
Мне снова кажется:  я никуда не уезжал.

Ветер быстрый , как отцовский взгляд.
Морщинистая груша, как рука деда.
Я все вспоминаю вдруг, невпопад.
И ничего с собою не могу поделать.



Мое детство живет здесь в розовом тумане,
У него - улыбка моей мамы,
Запах весны и парного молока.
И старая белоруска дает мне кусочек праснака.   
(Лепешка из бульбы в послевоенные годы)
***          ***                ***
Край моего детства мне все время снится.
Я никогда с ним не смогу проститься...



Беларусь - ты страна, особая в моей жизни!


Беларусь - ты страна, особая в моей жизни.
Ты, как первая любовь, которую не забыть!
Я уехал, но не стал для тебя лишним.
И не перестаю тебя искренне  любить.

Взлетают журавли над отцовским домом,
Расцветают ромашки возле порога,
Серебрится роса на зеленой траве.
Неужели  это все  не приснилось мне?


Разукрасила улицу радуга

Разукрасила улицу радуга,
В розовом свете заалел вечер,
Я приехал в Беларусь из Израиля,
Это было в августе летом...

Вышел на улицу, дома разукрашены,
Через реку перебросилась радуга.
В сенях пахнет капустой квашеной,
Я приехал в Беларусь из Израиля.

Расцвело лето в палисаднике,
Цветы смотрят с подоконника,
Не ищу я здесь романтики
И не хочу быть чьим-то поклонником.

Мне бы постучать в окошко,
Чтобы заскрипели звонко половицы,
Увидеть маму с косой роскошной,
И улыбку - ее такую красивую...

Ох, ты радуга, радуга!
Ты развесила полотенце цветное,
Я приехал в Беларусь из Израиля,
А мне кажется: снова я дома!

Прошедший век не изменил местечко

Прошедший век не изменил местечко,
Оно называется теперь… селом,
Евреев там нет, осталась только речка,
Она, как и раньше, пробегает за углом.

И воздух тот же, и белорусский говор,
И поля, что раскинулись вокруг,
Мы сюда приедем, приедем скоро,
И побежим  с тобой вместе на зеленый луг.

Сверкали здесь босыми ногами ребятишки.
Среди них был точно и Моисей - наш прадед!
Мы напишем обязательно про него в книжках!
Только, где найти на все вопросы нам ответ?

Мы расскажем о его сыновьях, и их дорогах,
И обо всех, кто остался от нашей родни,
Но как сказать ему, как сказать, что убили  многих?
Ни детей, ни внуков его не сберегли…


Там малина наша растет

Все тоже: и калитка, и забор,
Вот только окна смотрят сиротливо,
Я узнаю тебя, наш бывший дом,
Где в детстве были все так  счастливы.

На зорьке вставала наша мама,
Белый сад дышал, как в раю,
Как она никогда не уставала?
Я до сих пор никак не пойму…
 
Над крышей вился дым, уходя в небо,
Теплый пар поднимался   над картошкой на столе,
Как давно я в Михалине не был,
Но каждую ночь все вижу во сне…

Вижу, как встречал нас старый дом,
И угощала выращенной там малиной
Белоруска, живущая сегодня в нем,
А мне вспоминается запах такой дивный.

Да- да, малина здесь росла,
Мы сами ее в саду   посадили,
Я помню, как она меня от простуды спасла,
А мы ее забыли, забыли, забыли, забыли…


Дом и сейчас стоит возле дороги,
Я с ним встречаюсь почти каждый год.
Я знаю: он мне всегда поможет,
Ведь там малина наша живет!



Домик у дороги

Твои окна напоминают глаза мамы,
В саду деревья, посаженные отцом,
Мы летели долго - и совсем не устали.
Чтобы постоять возле тебя, наш бывший дом!

Мы привезли тебе привет из Иерусалима,
Ты один остался в Михалине.
В одно время облака встают над вами.
Мы, родной, тебя вдали не забываем!

Я через годы возвращаюсь в михалинский сад.

Я через годы возвращаюсь в михалинский сад,
В то последнее августовское лето.
Над нами белые аисты летят,
-Они нас принесли? - спрашивают дети.

Зеленый сад в далеком Михалине,
Он и сегодня помнит нашу встречу.
Мы разлетелись по всему миру,
А это фото осталось вечным...

Мы ломали судьбы, строили планы
Мчались далеко через моря,
Что-то нашли, что-то потеряли.
Не понимая, что жизнь дается одна.

Стали наши дети взрослыми,
Внуки рождаются вдали от михалинского сада,
Тольки снятся мне далекие весны,
И, как возле калитки встречала меня мама...


Какие чувства овладели здесь тобой?

Какие чувства овладели здесь тобой?
Что вспомнилось, дочь, после дальней дороги?
Как мчалась в Михалин  летой   и весной?
Чтобы побыть здесь еще немного...

Бабушка тебя встречала у ворот,
Здесь она шла за твоим первым шагом.
Этот дом еще ее теплом живет?
Что же в нем от нее осталось?..

Крылечко, коридор и зал,
И даже печь с плитой стоит на месте,
Ты помнишь, как Ира  собиралась на вокзал?
И вдруг защемило ее сердце...

Подошла к окошку, обняла дверь,
Постояла минутку у березы,
-Все !Можно уходить теперь!
Не скучайте, мои белые розы...

Через день самолет взлетел над полем,
А приземлился далеко-далеко,
Все годы жила возле моря,
Вспоминая время, которое ушло...

Все было хорошо: дети, внуки рядом . 
Вот только… молодость осталась там,
Провожала облака взглядом,
И подносила платочек к глазам...

Мама, мама! Где же твои следы найти?
Твоя внучка стоит у ворот,
Как же  тяжело ей в твой дом зайти,
Еще тяжелее переступить порог…

Синенький домик, белые рамы

Синенький домик, белые рамы,
Скажите, вы за мной не скучали?
Я к вам прилетела из далекого края.
Помните, я здесь впервые сказала: "Ма-ма"!

Вы так и живете, как раньше жили?
Вы мою бабушку и дедушку не забыли?..
Они строили эти стены, поднимали крышу.
Голос детей в этом доме услышали...

Вначале рождались их дочери ,потом внуки.
Но через годы... наступил день разлуки.
Вышли на крылечко, в окна посмотрели,
Обняли дерево за деревом в саду,
И далеко поехали-полетели...
Совсем не радуясь за будущую судьбу...

И вот я приехала увидеть тебя, домик,
Ты, как и раньше стоишь на реке Сож?
Помнишь, как я называла тебя "слоник"?
Ты на него всегда был так похож...

А теперь стоишь без крылечка,
Но синева идет  тебе к лицу,
Никого здесь не узнаю – ни человечка.
Прощай, мой домик! Когда еще я прилечу?

  На Батьковщине


Мама подала на печку горячие драники,
Мы, как птенцы, раскрыли рты.
Я вижу своих братьев маленьких,
Что это? Видение или вещие сны?..


Беларусь, ты моя синяя

Беларусь, ты моя синяя,
Нарядилась в платьице сатиновое.
Ты, как мама моя, с руками натруженными.
Где бы ни был я, мне  очень нужная.

В наряде простеньком, но - красивая!
Живешь жизнью неторопливою
Что ни дом у тебя - то музей,
Что ни улица, то другой светлей.


;
Ну, где вы такую красоту найдете?

Ну, где вы такую красоту найдете?
Синева в небе и синева вокруг!
Вы по улице Советской идете
И,  не замечаете, как помолодели вдруг.

Вы, словно тот юноша горячий,
Спешите к заветному крылечку.
Чтобы встретиться со своей Наташей.
И вместе с ней побежать на речку.

Река Сож плавно несет воды,
На берегах раскинулись дубравы,
Неужели вновь я их увижу вскоре?
Раньше здесь было так забавно.

Что это? Домик тот же, улица та же,
Даже название не изменилось.
Но случилась, случилась пропажа,
Бог мой! Крылечко куда-то испарилось...

Я иду по улице Советской,
Голубое небо надо мной,
Уже нет, уже нет... нашей беседки,
Куда мы забегали от дождя с тобой.

Улица встречает меня цветами,
По ней не ходил я уже тридцать лет.
Но и сейчас помню запах чая твоей мамы,
И как   покупала  ты мне обратный  билет.

Я уезжал совсем в другой город,
И он стоял тоже  на улице Советская,
Мне - семьдесят, а я, будто ребенок,
И никого с родных, даже твоей все видевшей  соседки.

Ну и что? Живи, радуйся улица Советская,
Пусть новые влюбленные бродят по тебе,
А я улетаю в города с названиями нездешними,
Улыбнись и подари на прощание цветы мне...

Юность, юность, ты меня прости!

Юность, юность, ты меня прости!
Но не люблю я к тебе возвращаться!
Ты меня лучше теплом обними,
И дай вволю с родными пообщаться!

Дай посмотреть мне в их глаза,
И пожать протянутые руки,
Хочешь? Держи меня на тормозах,
Только не дай умереть со скуки.

 Здравствуй, дорогой Владимир Ленин!


 Здравствуй, дорогой Владимир Ленин!
 Ты такой   одинокий    у входа!
Не знаю, как я тебя заметил.
Рядом же нет       никакого  народа.

У тебя такой  же орлиный взгляд,
И вверх подняты  величавые брови,
Ты даже  не знаешь, что о тебе говорят,
Даже иногда  очень горячо спорят.

 Дорогой Владимир Ленин!
 Ты знаешь,  а я тебе так верил!

 Я  за тобой все жизнь шел.
 От октябренка до коммуниста,
 После собраний  пил кислый рассол,
 И писал очерки   о коммунистах.

 Все было классно, поверь мне, поверь!
 И сборы, и линейки, и твое красное знамя,
  Но мне   говорили, что я  нехристь , еврей,
 И я плакал на коленях у своей мамы.

 Не стыдись себя, сынок. Не стыдись! Все так быстро меняется в мире!
 
 Забудь все!  Улыбнись, а я тебе расскажу о Иерусалиме.

 Мой отец меня брал за руку,
 И рассказывал о нашем древнем народе.
Не плачь! В другой раз дай хорошо   подлецу,
 По его антисемитской  роже.

ЛЕНИН, ЛЕНИН. Я ТЕБЯ НЕ ВИНЮ,
НЕ ТЫ РОЖДАЛ  НА ЗЕМЛЕ  УРОДОВ,
Я ТОЖЕ НЕ ДУМАЛ, ЧТО ТЕБЕ  ИЗМЕНЮ,
И УЕДУ К СВОЕМУ НАРОДУ.

 ОПУСТИЛИСЬ ТВОИ ЗНАМЕНА,
 ХОТЯ ЛОЗУНГИ  БЫЛИ ХОТЬ КУДА,
 МИР! ДРУЖБА! БРАТСТВО ВСЕХ НАРОДОВ!
ЗНАЕШЬ, ВСЕ УШЛО, КАК ВЕСЕННЯЯ ВОДА.

 ЛЕНИН, ЛЕНИН, КАК МНЕ ЖАЛЬ ТЕБЯ , ВОЛОДЯ.
 КАК ШВЕЙЦАРА ТЕБЯ ПОСТАВИЛИ     У  ВХОДА,
 ВОТ Я УВИДЕЛ ТЕБЯ-    ЗАШЕЛ  В КАФЕТЕРИЙ.
 
 МЕНЯ НИКТО НЕ НАЗЫВАЕТ   НЕХРИСТЕМ,   ЕВРЕЕМ.

 Я ТАКОЙ,  КАК ВСЕ  ДРУГИЕ ЛЮДИ В МИРЕ,
Я ПРИЕХАЛ В БЕЛАРУСЬ  ИЗ ИЕРУСАЛИМА.


 ТЫ ТАКОЙ БОЛЬШОЙ, ТОВАРИЩ СТАЛИН!



 ТЫ ТАКОЙ БОЛЬШОЙ, ТОВАРИЩ СТАЛИН!
  В МОСКВУ К   ТЕБЕ  ПРИЕЗЖАЛИ    СО ВСЕХ ОКРАИН.
 ТЫ БЫЛ ВЫШЕ ВСЕХ-  КУДА ТАМ ГОРЫ,
 
 А Я К ТЕБЕ ПРИЕХАЛ В ГОРОД ГОРИ.

 ТВОЙ МАЛЕНЬКИЙ ДОМИК ,  МУЗЕЙ, ВАГОН ВОЖДЯ,
 А ВОКРУГ   ТА- КАЯ  ГНЕТУЩАЯ ТИШИНА…
 ПАМЯТНИК ТВОЙ СТАЛ МЕНЬШЕ РОСТОМ,
ВОЗЛЕ НЕГО НИКОГО НЕТ-  НИ  ДУШИ,
УШЛИ   КУДА-ТО  ЗДРАВИЯ ,  ВОСХВАЛЯЮЩИЕ   ТОСТЫ,
КУПИТЕ СУВЕНИРЫ СТАЛИНА, ОНИ СТОЯТ ГРОШИ
.
  -ПРОСИТ   ПРОДАВЕЦ УНЫЛО,
 - ОСТАВЬ ИХ  СЕБЕ, МНЕ БЫ ПИВО,
   В  ОТВЕТ ГОВОРИТ  ЗАЕЗЖИЙ  ТУРИСТ,
 НА  ЗЕМЛЮ  МЕДЛЕННО ПАДАЕТ  ПОСЛЕДНИЙ ЛИСТ…

  НА СКАМЕЕЧКЕ  СИДЯТ РЯДОМ,
ДВОЕ  ПРИ ПОЛНОМ ПАРАДЕ.
 КОСТЮМЫ,  ГАЛСТУКИ, РУБАШКИ.
- НАЛИВАЙ ,  БРАТ, ПО ВТОРОЙ  РЮМАШКЕ!
     НА КОНЬЯЧНОЙ БУТЫЛКЕ-  ПОРТРЕТ ВОЖДЯ,
 ВТОРОЙ СТАЛИН СМОТРИТ СО ВТОРОЙ БУТЫЛКИ
- РАСПИВАТЬ  В ОБЩЕСТВЕННО МЕСТЕ  НЕЛЬЗЯ?
- ВЫПИВАЙ! ЗА ЭТО МЫ  НЕ ПОПАДЕМ В  БУТЫРКУ.

 МОЙ ПУТЬ ПРОДОЛЖАЛСЯ   ДАЛЬШЕ В ГОРЫ,
 ДО НОВОЙ ВСТРЕЧИ   , ГОРОД  ГОРИ!

  ДЕРЖИСЬ ТОВАРИЩ СТАЛИН,
 К ТЕБЕ ОТНОСЯТСЯ  СЕЙЧАС   ПО- ВСЯКОМУ
 ТЫ , КОНЕЧНО,  ПРОСЛАВИЛ  СВОЙ ГОРОД  МАЛЫЙ,
НО    ДАЖЕ  ЗДЕСЬ   ОЧЕНЬ  МАЛО ТВОИХ ПЛАКАТОВ…
 



 

 





 





О евреях написано много?

Да, писали, но чаще не имена - инициалы,
Было одно желание успеть, что не успел!
Я в своей стране - в Иерушалайме,
А вот мой дед сюда… не долетел!

Я пишу про дальнюю дорогу,
По ней мой отец пришел в Иерусалим.
Она началась у его порога.
Задолго до того, как он его переступил…

Вы спрашиваете: «Кто мы такие евреи?»

Вы спрашиваете: «Кто мы такие евреи»?
Почему молимся веками все время?
Мы просили Бога вернуть нас в страну исхода,
Чтобы нигде не быть больше изгоем.

***   ***    ***
Поднимают тост евреи: «Лехаим»!
А это значит: «За жизнь»!
Сколько же мы дорог отмахали!
Пока не уехали в Иерусалим!


Разъехались евреи, кто куда

 (В социальных сетях я как-то прочел):

- Разъехались евреи, кто куда?
 Оставив о себе память в городах…

Я шлю им письмо из своего детства:
"Что вам снится на новом месте…?"
 
А вот мой ответ:

«Мы уехали, но память осталась,
Значит, мы не навсегда расстались,
Встречайте нас снова друзья, березы и ели,
Едут к вам гости… евреи, евреи!».


Третья глава


Минское гетто

Минское гетто, минское гетто,
Я слышу лай овчарок и плач деток.
Крики полицаев и мольбы евреев.
Вас расстреливают без рассуждений.
Минское гетто, минское гетто…
Ты помнишь мужчин и женщин раздетых?
Полицаи даже убивать уставали,
Садились на край ямы, самогонку распевали…
Помни, помни! Минское гетто!
Как звери измывались над человеком…

6 ноября 1941 года в городе Климовичи расстреляли около 900 евреев. Среди них было тринадцать родных из семьи моего отца Давида Златкина.


На рассвете
День шестого ноября на рассвете.
Стал для них последним днем на свете.
Я вижу тени родных, оставшихся за чертой,
Тень бабушки Сары такой еще молодой…
Ее глаза в тоске, волосы седые в 30 с лишним лет…
– За что? За что? Скажи! Ты можешь дать ответ?
Молчу, ветер треплет мою седину.
Бабушка Сара, бабушка Сара!
Я ответить тебе никогда не смогу…
Не помогают ни мольбы, ни слезы,
Опустили от ужаса ветви березы.
Сосед Кузьма бьет мою бабушку прикладом.
– А ведь я угощала тебя чаем?
Руки помощи моей семье не дали.
Добрых людей не оказалось рядом.
Соседи пятились, молча, задом.
А в местечке стреляли, стреляли, стреляли…
Облака! Облака! Отгоните эту свору убийц,
Это же звери – не люди. У них нет даже лиц!
Плач моей бабушки несется из Михалина,
Через годы я к ней приехал из Иерусалима.
День нашей боли
Шестого ноября – день нашей боли,
Тихо ветер плачет в чистом поле…
А может, это не ветер, а еврейские души?
– Откуда вы?
– Спустились… свыше.
- С небес, с облаков на землю, на поле?
-Да! Ты не знаешь, как нам там одиноко и больно…
Свечи поминальные
Смотрю я на вас, свечи поминальные,
У меня нет никаких воспоминаний,
Я ни разу не видел ваши лица,
Никто из вас не может мне присниться.
Ни бабушка Сара, ни дяди, ни тети,
Вместо лиц – только мокрые следы,
Никто никогда не сможет
Вас ни увидеть, ни найти.
Язычки пламени, как тени летом,
Вы хотите мне рассказать?
Как убивали вас на рассвете?
Бессильные? Вы не могли даже кричать?
Плачут свечи поминальные,
По всей земле они пламенем горят,
Какие бы вы написали романы,
Если бы могли только писать?
Язычки пламени, поднимаются, как души…

Язычки пламени поднимаются, как души,
Я хочу вас сегодня послушать.
Расскажите, расскажите, как это было?
Злата: “Ты знаешь, я даже никого не полюбила…”
Муня: “Меня очень сильно избили”.
Хана: ”А меня отбросили от… мамы.
Сара: “А я кричала: “Дети, дети, убегайте от ямы.
Они не убежали: немцы и полицаи, как волки  стояли.
Старались вчерашние друзья, наши соседи.
Толкали штыками, «никуда не убежите от нас, евреи”.
– Не убежали?
– Нет! Нас всех… расстреляли.
-Бабушка Сара, что ты делала в то время?
– Я искала защиты у… неба.
Оно было закрыто черными тучами,
Я укоряла себя: какие же мы глупые?
Отправили на войну Залмана и Давида,
Они нас никогда уже не увидят.
– По радио кричали: «Паникеры,
Не уезжайте! Сидите в доме».

А потом все, кто так горячо говорили,
Куда-то быстро лыжи наострили,
Евреи остались одни,
Сегодня утром за нами пришли…

Через годы я приехал в Михалин

Через годы я приехал в Михалин.
Где вы, евреи? Я здесь… один!
А евреи моего местечка
В глубоком овраге, за … речкой.
Под зеленым шатром в раю
Я свою бабушку Сару много лет ищу.
-Это ты, внучок, уже старше меня вдвое?
Кто со мной? Евреи! Нас много, очень много!
Мои дети, мои родные – все местечко!
Всех убили! Всех - до одного человечка!
На сером камне ни слова, что под ним… евреи.
-Скажи, внучек, мы сегодня тоже кого-то задели?
Может, я ошибаюсь, что написано за рядом в ряд?
-Прости, бабушка Сара, прости. Я отвожу свой взгляд.

Стоит памятник - такой серый и одинокий,
Только деревья стонут рядом,
Мои евреи, сколько мы получили уроков?
Как же их на века запомнить?

Одни только пьяные…
"Еврейской крови нет в крови моей.
Но ненавистен злобой заскорузлой я всем антисемитам, как еврей,
И поэтому я - настоящий русский!"
Евгений Евтушенко

Над Бабьим Яром еврейский памятник стоит.
Желтые листья, да тихий ветер шелестит.
А над другими расстрельными рвами и ямами,
Нет памятников - одни только пьяные…

Стала синагога бранным словом

Стала синагога бранным словом,
С этим жили! И не поспорить…
Говорили коллеги: “Ты наш – еврей! В доску – свой!
Да ты лучше пей! Не стой»!
Или евреи не пьют и через простыню любят?
Смеются ребята, жмут руку, шутят!
Они такие  свои, как водки сто грамм!
А выпьют снова: “Где Сара и Абрам”?
И так всю жизнь: Абрам и Сара,
А у моего отца такое имя носила мама.
Расстреляли маму Сару, брата Муню, сестер Хаю, Злату.
В котловане, возле их белорусской хаты.

Мой отец, весь в бинтах, горел в бреду

Мой отец, весь в бинтах, горел в бреду.
И беззвучно кричал горящими губами:
– Мама! Мама! Я к тебе приду.
Только не стой ты возле ямы…
Он в палате метался, видел мать на краю,
Поднимал свои перебитые руки,
Все кричал ей: “Я вернусь, я вер-ну-у-сь…”
Но во рту застывали лишь звуки…
Весь в ранах он вернулся в Михалин,
Мама – в общей еврейской могиле,
В двадцать лет на земле я остался один?
Лучше бы на войне меня убили…

Встречает Европа зеленое лето
Встречает Европа зеленое лето,
Асфальт ждет июльскую жару,
Европа! Я столько лет от тебя жду ответа?
Почему ты убила бабушку мою?
Ты ответишь: “Я не виновата,
Тогда были другие времена…”
Даже не помнишь, как убивала лопатой.
И в злобе рычала: ”Жи-дов-ня-я”.
*** ***
Варшава, вымощенные улочки.
Полячки, как белые булочки.
За костел заходит жаркий день.
От евреев не осталась даже… тень.
Одних уничтожили немецкие злыдни,
Других господа поляки подняли на вилы…
Сейчас паны такие безобидные.
Где найдешь еврейские могилы?

Польша, Польша – страна красавица!
В своем грехе ты хочешь покаяться?

Еврейское кладбище, ты такое печальное

Еврейское кладбище, ты такое печальное,
Скучаешь в одиночестве, на окраине.
Редки посетители,
Калитка открытая.
Деды и родители… в другом мире,
Дети и внуки в… Иерусалиме.
Навстречу бежит собачка рыжая.
Чья же это душа… безвинная?

Мирское гетто

Над красными башнями кружит стая птиц,
Они древний замок всегда навещают.
По подземелью заскользили тени еврейских лиц.
Свое прошлое, видимо, никак не оставляют…

“Мне было четыре года, когда я попала в гетто, и до семи лет видела каждый день, как сжигают людей.
Каждый день жирный пепел опускался на бараки» – рассказывает мне Инна Михлина из израильского города Ашдода.  Когда я ее слушал, у меня родились следующие строки.

За колючей проволокой расцветают красные маки
За колючей проволокой расцветают красные маки,
Черный дождь опускается на еврейские бараки,
В воздухе пепел, жирный пепел…
Господи, как он глаза слепит, как глаза слепит?
– Ма-ма, – рвет на себе волосы девчушка, – не улетай!
Охранник злобно рычит: “Дверь не открывай…”
В небо уходит мама, ма-ма, м-а-м-а-а,
За ней - дядя Исаак, подружка Злата, тетя Клава. А-а-а-а…
Падает, падает пепел на землю, на крыши.
Потрескивают тела, в бараке шуршат мыши, мыши…
Охрана беснуется, даже шутит: “Что за евреи?”
А ведь вначале умирать не… хотели.

Не разгорались, только  шипели, шипели,
Теперь, словно ангелы, пляшут над костром,
Черное облако над гетто – столбом, столбом.

И вдруг, тишина… только вьется легкий дым над бараками,
Опустили головы, почернели от зрелища красные маки.

В мире не любят евреев
В мире не любят евреев,
Ни чиновники, ни народ,
Нет, не пришло это время.
И когда еще оно придёт?


Четвертая глава


Я люблю тебя, мама, бесконечно люблю!

Я люблю тебя, мама, бесконечно люблю!
Твои глаза, твой стан, твою улыбку,
Каждый день я себе все твержу:
"Ты не ушла. Ты просто задержалась на… минутку".
***     ***     ****
Увидел маму я во сне.

Увидел маму я во сне.
Как-то утром, по весне.
-Мама, мама, - закричал, заметив ее тень.
Проснулся, а по крыше стучит дождевая капель…

 Самолет закружил над морем

Самолет закружил над морем,
Сделал прощальный круг над Тель-Авивом,
И совсем, совсем уже скоро,
Ко мне склонит  ветви красная рябина.
***                ***           ***
 
Ты подожди меня, площадь Красная,
Не зови к себе царица Москва,
В твоих лесах такая синь прекрасная,
А в лугах стоит
божественная тишина!
 ***      ***      ***
Березовая ветвь в окно стучится,
Медовым запахом опьяняет ель,
Я знаю, почему ночью мне не спится.
Сюда я приехал только на один день …


О поэте

В творчестве нет грани,
Оно или есть, или нет.
Я всегда от жизни пьяный,
Как вино выпиваю утренний рассвет!

А стихи - это просто строки,
Они пишутся сами по себе,
Каждому Бог отвел сроки,
Так шагайте с улыбкой по земле…


Лее Фишер
Ошибся,  Фейсбук. Ошибся!
Мы  с тобой  знакомы уже много лет…
В тот  день, когда маленький человечек родился,
Над  Иерусалимом   стоял  особенный   золотой рассвет!

Я   увидел, тебя , наша первая  сабра!
С золотой короной волос на  голове,
Поэтому ты всегда такая  храбрая,
А потом были твои  … первые шаги по земле.

Дальше  все побежало- покатилось,
Ты уже взрослая- все знаешь больше меня.
За тобой еще двое в семье появилось,
Но ты наша первая иерусалимская Звезда!

Ты сабра! Это больше, чем орден!
Таким как ты, дальше строить Эрец Израэль,
А мы будем идти  по жизни, сколько сможем.
Гордясь   вами , сабрами!  Поверь, моя красавицы!
Поверь!

Мостик в прошлое!

Мы с тобой одинаковы, как братья.
Ты - Иосиф, я – Ефим.
Мы оба так любим смеяться,
Ты остался дома, я уехал в Иерусалим.

Но мы живём под одним небом.
Мы друг друга чувствуем всегда,
Даже в тех местах, где ты не был,
Со мной была частичка… твоя!

Годы бегут, молодость отнимая,
Стареем, в зеркале не узнаем себя.
Как же в этой жизни  мало надо!
Идти по ней с улыбкой, всех любя!
***  ***  ***
 
У тебя за окном мороз и снега.
Я их чувствую даже вдали,
Сколько лет засыпаю уже без тебя.
Се-ля- ви, се-ля-ви, се-ля- ви…?

***  ***  ***
В своей дочери я часто вижу маму,
Как будто она не рассталась с… нами.
У неё такой же тёплый взгляд
И чёрные волосы почти до… пят

В своем сыне я вижу себя,
А  годы бегут, не жалея меня.

Мои братья стали дедами.
Седина, седина, седина…
Жизнь моя: "Что же  ты сделала с нами?"
А она в ответ: "Такова  каждого судьба».
***  ***  ***

Над средиземноморским пляжем смеются облака.
Под музыку прибоя танцует море,
Девушку-славянку я увидел издалека,
 На других она была совсем не похожа...

За короткое время  не успела загореть,
 Нежной  белизной светилось её тело,
Заставляя всех мужчин краснеть,
И опускать глаза,  был несмелым…


*** *** ***

А давай, ещё раз взлетим с тобой в горы!
 Бросим прощальный взгляд вокруг,
Далеко  море-    только  море!
Зато рядом тепло твоих … губ!

***   ***  ***

Ты мне стала музой, Регина.
Стихи о тебе сами   бегут!
Красива, дивчина , красива.
Льняные волосы по твоим плечам  плывут.

В твоем взгляде рассеялся туман,
Зашептали губы шаловливо:
"Завела бы я с тобой роман"?
Только муж  уж очень… ревнивый.
***    ***    ***
Молодые  лица, беларуские - журналисты,
 Многих из вас уже нет. Неужели , такова  судьба?
На землю,  падают, падают  жёлтые листья,
Только я не пойму,  в чём ушедших вина?..


Синеглазая, Болгария!

 

Дорожный цикл
Дышат  красные стены и дедушка… старостью,
 Преодолевает он ступеньки   с храбростью
Везде все  одинаково-  в Марокко, в Иерусалиме, в Рязани ,
 Счастье, что не видят детей в старости их… мамы!


 фото



В Марокко я приехал снова,

В Марокко я приехал снова,
Как будто никуда и не уезжал,
Все  так здесь близко и… знакомо!
 Снова спешу на…марокканский базар!

 Мой старый знакомый в Марракеше,
  Угощает  меня душистым чаем.
- Почему я опять здесь? По Марокко  скучаю…
- О-о, я  тебя понимаю,  понимаю!

Я иду с ним , где стоят духаны,
Где колдуны и заклинатели … змей,
Где тысячи людей  бьют в барабаны!
 И среди  мусульман- я единственный  еврей…

 
   







Не грусти, Шейла, не грусти

Не грусти, Шейла не грусти.
Давай- ка лучше мы посидим вместе,
Ты будешь лаять от тоски,
А я - петь грустные песни.

Тебе и раньше было не сладко,
Ты редко резвилась на воле,
Минут двадцать бегала в парке,
А потом взаперти сидела дома…

 Шейла, Шейла, у тебя не собачье имя,
Так зовут красавиц в Персии,
 Помни всегда, кого раньше любила,
 И надейся на хорошие вести.

Молодые лица, мои друзья-журналисты

 Молодые лица, мои друзья- журналисты,
 Многих из вас уже нет. Видно, такова их судьба?
На землю, как всегда падают желтые листья,
Только я не пойму: в чем ушедших вина?..


Синеглазая, Болгария!


Синеглазая, Болгария!
Я в тебя влюблен!
В твои горы, обычаи и песни,
Я  хотел бы  на твоей земле построить   дом,
А еще лучше     родиться здесь и, жить с детства…

Здесь   не убили  бы    меня во время войны,
Как не убили всех болгарских евреев,
Здесь я не услышал бы  слово: " Жи-ды!"
И с детства был  бы  намного   смелее…


За окном – утренняя  тишина
За окном – утренняя   тишина
Вот и наступает рассвет,
Меня    снова   сюда   позвала судьба,
Через много- много лет…
 
Болгария, твои вершины  богаты снегом,
А  пляжи-  золотым песком,
И даже  те,  кто   ни разу здесь        не  был
Приезжает к тебе, как в свой дом!

Наступает в Болгарии утро,
Пробуждаются  горячие подземные воды,
Мне даже немного грустно,
Что  снова расстаюсь с тобой  на годы!

София, центральная синагога
София, центральная синагога,
Я стою возле    ее    входа,
На ней -  шестиконечная   звезда    моего народа,
А в столице  такая погода!

Как тогда, когда стояли эшелоны на перроне,
И,  вышли болгары власть переспорить!
Вся страна евреев спасала,
Как это было, мне ваша  синагога рассказала…



Молодой музыкант из России
Молодой музыкант из России,
Жалостливо играл в центре Софии,
Его музыка лилась в парке,
Всем  было  холодно , а мне  стало   жарко.

О чем ты  играешь  в славянской чужбине?
О деревне своей, о России?
Это о ней твоя  гармошка плачет навзрыд?
- Никому  не нужен ты  в красавице- Софии,

Где      русский язык   многими забыт…

Возвращайся-ка  ты  в свою деревню,
Старая мать тебя   давно уже   ждет,
Гармошка  перестанет  играть нервно,
И за  околицу   любимая придет…

- Понимаешь ,позвали   меня дали,
Черноглазая  Лара  в Софии живет,
-  Ничего  здесь не    нашли ?
- Больше … потеряли,
- Поэтому твоя   гармошка  так   жалобно поет?...



Березы ,луг , осень

Березы ,луг , осень,
И ,лошадиная семья.
Мне всего лет восемь,
В ночевку собрался   я

Оседлал  коня в конюшне.
И поскакал   на  нем в луга.
В моих ушах ветер  только свищет,
С ним … умчалась  молодость моя.

Где ты теперь березовая роща?
Где ты ,мой гнедой скакун?
Еще долго было  до жены и  тещи,
Зато  с детства  был   большой драчун..
Роща, роща, ты болгарская,
Запела голосом соловья?
Ты пришла ко мне из сказки,
Подарить картинки октября?

Не отвечай, я и так знаю...
Мне   решила сюрприз   подарить?

Знаешь, я завтра  улетаю,
Позволь,  мне этот  день никогда не забыть...

Вверху светился  ковш Луны
Посвящаю своей  жене Златкиной Ане
Вверху светился ковш Луны,
А рядом  -звезда последняя, ночная,
И от такой небесной красоты,
 Красавица- София  куда- то улетала.
И не  ночь, и не этот день,
А тот миг, что  давно ушёл в вечность.
От него не осталась даже тень,
 Он путешествует где-то в пути Млечном...
Я не такой, как другие. Моя в чем вина?
Что рассветы встречаю в горах и над морем.
А ты остаёшься в дома  одна,
Хотя наша жизнь уходит, уходит....
Я хочу, чтобы ты всегда    рядом  была,
Любовалась со мной лунным светом,
У тебя  на щеке появилась  непрошеная слеза?
Знаю,        меня завтра  ты ждешь на рассвете...

Прошло утро и  снова вечер











Прошло утро и  снова вечер,
Солнце прощается с синевой.
Я новых друзей в Болгарии встретил,
И их улыбки увезу с собой.
Я увезу  с собой дороги через перевалы,
И разговоры возле камина,
А если этого будет мало,
Увезу  с собой еще  ящик болгарского пива.
Меня  не напугают   ни  дожди , ни  морозы.
Я привык    даже к ...хамсину.
Всегда  себе  говорю :"Сможем"!
И,  готовлюсь   к новым дорогам...





На горном перевале



На   курорте   Бански   в Болгарии,
 Мне  встретилась  прекрасная Наталия,
Теплый   огонь  догорал  у камина.
Свое плечо она  ко мне   прислонила.

Случайно мы   встретились на горном перевале.
А потом также   случайно и  разошлись,
Никому мы с ней не изменяли,
Просто, друг другом немного   увлеклись?
 
Не перешли даже  красную дорожку,
Посидели рядом  тихо   у камина.
Я ей  читал свои стихотворные строчки,
А она   все  куда-то звонила…

Постепенно огонь  догорал у  камина.
Красавица Наталья    наконец  посмотрела вдаль,
- Может ты и поэт, но  … не   мужчина,
Прощай, стихоплет! Мне очень  жаль.

Погас камин и больше не манит,
Отпылали в нем  уже   давно  дрова.
Я даже  слышу, что  он  мне   говорят: "
"Все  пройдет  :   "Останется ...зола".
Я остался  сидеть у камина.
Огня  нет, есть  только  угольки,
Выпить бы сейчас виски или хотя бы пива?
 Может,  мне  полегчало  бы  от тоски?



В Марокко я приехал снова,

В Марокко я приехал снова,
Как будто никуда и не уезжал,
Все  так здесь близко и… знакомо!
 Снова спешу на…марокканский базар!

 Мой старый знакомый в Марракеше,
  Угощает  меня душистым чаем.
- Почему я опять здесь? По Марокко  скучаю…
- О-о, я  тебя понимаю,  понимаю!

Я иду с ним , где стоят духаны,
Где колдуны и заклинатели … змей,
Где тысячи людей  бьют в барабаны!
 И среди  мусульман- я  единственный  еврей…

 
   



" Девушку арабского Востока
Повстречал я в королевстве Марокко!
Огненный взгляд, черные волосы.
И такая нежная, и такая – хорошая..




Женщина смотрела на меня раскосыми глазами.
А я - на  нее  изящное кимоно!
Откуда ты? Я тебя раньше не встречала.
А я… любуюсь тобой  уже давно!

Твои глаза - совсем с иной планеты!
Они не по имени - Земля!
Я хотел бы тебе рассказать об… этом.
И представить на миг, что ты  моя!

Как гибка ты и не земна красива.
Очарователен твой стан и смугла грудь.
А над палубой смеется  месяц дивный:
: "Не твоя она, забудь ее, забудь…"
Все!
 Забудь ее, забудь!