Баба Надя. Дню республик Донбасса посвящается

На бескрайних херсонских просторах,
Где кончается ветка трамвая,
Схоронившая мужа-шахтёра
Баба Надя свой век доживает.
*
Только внуки свой ужин доели,
После дня безмятежно уснули,
«Приезжай погостить на неделю», -
Ей звонит из Луганска сынуля.

«Что ты?! Что ты?! - кричит мама Надя,-
Да сдалось оно мне лет так триста!
Пока наши с Москвою не ладят,
Вы там все для меня террористы.
Что ж упёртый, сынок, как баран ты?
Враг ослаб, но ещё не повержен!
Не пускают меня оккупанты,
Те, что вас за заложников держат».

Сын крутнул у виска молчаливо,
Улыбнулась супруга печально,
Накатил за республику пива
И нырнул в свою дальнюю спальню…
*
За семь лет изгрустилася мама,
Побелели виски от разлуки,
Заболели сердечные шрамы,
Вот махнуть бы на праздники к внукам.

Баба Надя оформила пропуск,
Она крепко на власти бранится:
КПП, автоматчики, обыск,
Переход от Луганской станицы.

Вот родные места показались,
Скромный дом, где кровинка родная,
Пахнет сладко садовая завязь,
Шепчет сердце: «Господь, не одна я!»

Но гнетут пропаганды константы,
Что напел президент голосистый:
Где же прячутся здесь оккупанты?
Почему не видать террористов?

Мирный город, красивые лица,
Музыкант в переходе играет,
Улыбаясь, никто не косится,
Аж тревожно душа замирает…
Вдруг всё это – российская пропа?
Вдруг кругом - эфэсбэшная слежка?
Ведь такое вещает Европа,
Про неволю поёт зарубежка.
*

Дети встретили мать без обиды,
Посмеялись, и вывели в город.
Ополченец небритого вида –
Баба Надя – по улице дёру.

«Это кто, неужели чеченец?»-
Вопрошает она вся в трясучке.
«Это наш, он приехал с учений,
На парад», - поясняет ей внучка.

«А буряты?»
- «Какие буряты?
Да приди же, бабуля, в сознанье!
Телевизор ваш - манипулятор,
Злое чудище фата-морганье!
Вот, Олег, наш сосед, тоже служит,
Его дочь расстреляли укропы,
Украинской гранатой контужен,
И оболган проклятой Европой».

Баба смотрит на город усталый,
Что семь лет истязают уроды,
На расстрелянный корпус вокзала
На разбитые хаты Камброда.

И в бессилии топнув ногою
Закричала Надежда в угаре:
«Нам же там говорят всё другое,
Ох, и лгут эти мерзкие твари!»

И в экран посмотрев с укоризной,
Бабка шепчет: «Скажу между нами –
Я б у нас в телевизоре слизней
Удавила своими руками.
Территории гадостям мало!
Территории – лишь у животных!
Только здесь я, ребятки, познала,
Нашей Родины дух приворотный!»
*

И с тяжёлыми мыслями Надя
Покатила в херсонские дали.
Вновь контроль, вновь с оружием дядя,
На груди - за обстрелы медали.

Весь немецкой тату разукрашен,
Он на мове спилкуется гордо…
Говорит ему бабушка наша:
«Ненавижу фашистскую морду!»

Потянули старушку в контору,
По темницам водили тенистым,
И пришили ей дело майоры
«За
пособничество
террористам»…