Ба, расскажи про дыню...

Я слышу: «Катечка! Садись за стол!
Давай скорее, а то всё остынет!»
И, хоть рассказ тот слышала раз сто,
«Ба! - я просила: -  Расскажи про дыню».

«Да что ж тебе рассказывать с конца?» -
Мне Ба с улыбкой тихо отвечала.
«Тогда про сон про кашу, про отца,
Про макароны с дырочкой сначала».

«Да, Катечка! Сейчас еда не та...
Чем мы питались? Были ль в детстве сыты?
Для нас была такая вкуснота
Хлеб белый с маслом, сахаром посыпать...

На шесть семей - 2 газовых плиты,
Без разносолов: суп или второе,
Вот, у меня одна забота- ты,
А нас у мамы было целых трое!

Но до войны была такая жизнь:
Мы во дворе в лапту играли, в прятки!
Мне мама скажет: «Юлю там держи!»
Ей два, мне шесть, и хоть зовут ребятки

Опять играть, я бросить не могу
Свою сестрёнку. Мама попросила.
Отца с работы жду, к нему бегу,
За шею обнимаю что есть силы!

Отец любил нас просто без затей,
С получки нёс домой кулёк с печеньем!
К столу не первый: «Мать, корми детей»!
И мы не доставляли огорченья.

Меня отец немного выделял,
Хотя к сестре и брату был не строже,
Меня своей Беляночкою звал.
Я - средняя и на него похожа.

Когда внезапно началась война,
Я в пионерском лагере осталась.
Все думали- недели две она
Продлится, по-другому оказалось...

А мама в Юхнове  с двумя детьми
В Калужской области была у дяди.
Чуть не попали под обстрел они,
Их дядя чудом вовремя спровадил.

В Москву вернулась, гимнастёрки шить
Ей приходилось за день по две смены,
Меня забрать хотела от души,
В Актюбинск был отца завод военный

Отправлен. А наш лагерь целиком
Приехал в область Тульскую, в Алексин.
Нам в школе место выделил ОбКом.
Мне так хотелось быть с родными вместе.

Мать навестила, рассказала мне,
Что ехать долго, очень много станций,
Что карточки на хлеб ввели в стране,
И мы решили- лучше мне остаться.

Я помню осень, яркую листву,
Какой-то холм, и мы катались вдоволь.
Ложились на бок- кубарём в траву!
Вершина счастья детского такого!

Но «немец близко!» утром разнеслось,
Мы похватали узелки с вещами,
Нам на вокзале даже спать пришлось,
Нас, видите ли, сводки не вмешали.

Директор лагеря нам эшелон
Сумел достать, нам спешно сбили нары,
Куда нас вёз испуганных тех он?
Вёз в Казахстан от нашей жизни старой.

Четыре года там мы провели,
Ев рис (со шкварками) не голодали.
От близких, правда, были мы вдали,
В уроках школьных сильно поотстали.

Все эти годы для любых задач
При нас была вожатая - Маруся!
Нам мама, нянька, педагог и врач!
Такие женщины в беде не трусят!

Мы помогали в меру детских сил:
Кто рис полол в воде почти по пояс,
Кто из арыков воду приносил,
Там жизнь, что и не снилась нам с тобою.

В трусах носились летом, босиком,
Песок был раскалён - ожоги, раны!
Зимою печь топили кизяком,
Ветра степные - страшные бураны!

Но нет душистее тех сладких дынь,
Что созревают на бахчах казахских.
Плетут казахи дынные пласты
И вялят. Косы пахнут, прям как в сказке.

Когда война уж близилась к концу,
Мы собирались скоро возвратиться.
Я написала так в письме отцу:
«Могу купить родным в Москву гостинцев»

Он мне на рис с мукой прислал деньжат,
Я на базаре тотчас всё купила.
И не смогла себя тогда сдержать,
На вяленую дыню мне хватило.

Мне дети стали часто докучать:
«Отрежь», но охраняла как святыню,
Сама, терпя, пила вприглядку чай,
Везла родным я вяленную дыню.

Но ехал поезд битых сорок дней
И много раз (им есть хотелось очень)
Я отрезала, радуя детей,
От дыни этой  мелкие кусочки.

Доехал может быть кусок с ладонь,
А был-то метр, наверное, приличный.
Но поняла, что мысли не о том,
Когда я вышла на перрон столичный.

С трудом узнала братика, сестру,
Так исхудали... Мама постарела.
Их, прям, качало будто на ветру,
Но их любовь в глазах мне душу грела.

Я разрыдалась, крепко из обняв,
Жалела может, дыню растранжирив,
А может быть от счастия, поняв,
Что дома я, и дома-то... все ЖИВЫ!»
08.05.2021