Кабы ни Она. Посвящается 75-летию Победы в ВОВ

Второй лишь месяц шёл войны,
Но наступала быстро ясность,
Что фронт стремится вглубь страны,
А с ним – смертельная опасность.

Эвакуировали всё.
Губили, что ни вывозили …,
Чтоб не досталось ничего,
Превозмогавшей вражьей силе.

И мы готовили завод
К эвакуации скорее,
А подчинённый мне народ
Работал, даже всех быстрее.

Но не собрав ещё отдел,
Что был мне отдан в подчиненье,
Я, вдруг оторван был от дел,
Важней исполнить порученье.

Мне вверен был особый «груз»,
Что и завода был ценнее
И пробуждал, так много чувств,
Которых нет в душе светлее.

За срочный вывоз ста детей
Я был ответственным назначен,
Когда нёс воздух гул смертей
И каждый - выжить озадачен.

Вместились в двух грузовиках
Их перепуганные лица,
Что выражали боль и страх,
И изумленье - что творится?!

Бежали матери, отцы
И детям, вслед машин кричали …,
А их застывшие мальцы,
Лишь крепче старших обнимали.

В тот час же выехали днём.
На первой, я, сидел машине,
Где был Степаныч за рулём,
Как восседавший в важном чине.

С окраин гнали по шоссе …,
Но всё ж настиг гнетущий рокот
И взрыв, от нас невдалеке,
Озвучил смерти страшный клёкот.

«Тикаем к лесу», - проворчал,
Водитель мой, свернув с дороги …
И в лес машины увлекал,
Подальше от войны тревоги.

В лесу, бомбёжку переждав,
Мы снова двинулись в дорогу …,
Но немец, вновь застрекотав,
Хотел опять отправить к Богу.

Мы быстро скрылись в тень ветвей
И там собрались в месте тихом
Решить, как сохранить детей
И разойтись с нависшим лихом?

Степаныч быстро предложил:
«Пока мы едем рядом с лесом,
Спасёмся, фриц, чтоб не убил,
Ветвей, скрываясь под навесом.

Потом дождёмся темноты
И проберёмся рядом с полем,
Под светом тлеющей луны,
Без фар, наполовину с горем.»

«А коль затянут облака?» –
Смутясь, шофёр второй заметил,
- С пути сойдём наверняка,
Мы в неизвестной этой степи.»

И я спросил тогда опять,
Водитель мой дорогу ль знает?
Коль будет путь ни разобрать,
Он, сбившись, вдруг ни заплутает?

Степаныч тихо отвечал:
«Здесь ездить? Нет, не приходилось.
Но я бы к утру обещал,
Минуть степь, чтобы ни случилось.

А дальше будет путь лесной,
Ветвями скрытая дорога,
Там не заметит фриц шальной
И прочь уйдёт у всех тревога.»

Стемнело, тронулись мы в путь.
Закапал тихий, частый дождик
И воздух стал - сплошная муть,
А путник – мглы немой, заложник.

Я за дорогу так устал,
Что и уснул почти что сразу …
А дождик сон лишь нагонял
Одну и ту же вторя фразу.

Сквозь сон почувствовал – стоим,
Лишь дождь всё дальше шёл примерно …
Шофёр молчал, как нелюдим,
В стекло вокруг взирая нервно.

«Случилось что?» – спросил его.
А он мне нехотя, сердито:
«Вокруг не видно ничего
И вся дорога сплошь размыта.

И мы с неё давно сошли,
Не чуя под собою поля …,
Но надо всё ж вперёд идти,
Не ожидать же днём здесь горя?!»

И я в пути опять уснул …,
Но от толчка, в стекло уткнулся
И громкий крик меня вспугнул …,
И я совсем от сна очнулся.

«Кто под колёса сам там прёт?!
Ни капли нет соображенья,
Что под машину попадёт
И вмиг погибнет без сомненья!»

Степаныч, это, так орал,
На миг сроднившись с тормозами …,
А прямо - Силуэт стоял,
Путь преградив ему руками.

В густой и мокрой темноте,
Белела женская Фигура,
Повыше нас по высоте
И неподвижна, как скульптура.

Степаныч словно прорычал:
«Что ж это надо Вам, Гражданка?!»
И хоть к Ней сразу побежал …,
Исчезла свиду Интриганка.

Шофёр вернулся удивлён:
«Мне померещилось всё, что ли?!
Иль за рулём я видел сон,
Стоит, что в белом Кто-то в поле?»

Но я ему всё подтвердил:
Её, что ясно видел тоже …
А он: «Я от Неё, прям ощутил,
Как будто полз мороз по коже!

Да где же спряталась Она?
Никак играть решила в шутки!
И что здесь делает Одна,
В час, для прогулок – самый жуткий?!»

Опять, лишь тронулись слегка -
Возникла вновь Фигура в белом …
Холодный пот, вдруг у виска,
Я ощутил тогда всем телом.

«Остановитесь! – закричал
И вслед сам вылез из кабины …
Шофёр к нам, Костя, подбежал:
«Что, впереди машины мины?!»

Степаныч скрылся в мокрой тьме,
Исчезнув вместе там с Фигурой …
Вдруг слышим:» Все скорей ко мне!» -
Зов недовольный с ноткой хмурой.

«Да осторожно, стойте здесь –
Сказал подавленно он с дрожью,
- Нельзя ни шагу дальше лезть», -
И ткнул рукой во тьму к подножью.

Мы дружно посмотрели вниз,
Что рядом с ним внизу чернело?
А как обрыв узрели близ -
Всё в мыслях аж похолодело.

«Что стали? – подбежала к нам,
Водитель третий наш – Светлана.
«Вот потому, внизу, что там, -
Ответил Костя, - бездны яма.»

Та ахнула, отпрянув прочь,
Вмиг осознав пути опасность,
Что уготовали нам, ночь
И столь коварная ненастность.

Слетали камни с края в тьму,
Достаточно, лишь ткнуть их было,
Ногой в немую пустоту …,
От коей сердце сразу ныло.

Водитель мой снял шапку вдруг:
«Вот, кабы ни Она, мы также,
Погибли б, испустив здесь дух,
Подумать, не успев бы даже.»

«Да кто Она? – второй спросил,
Испуганный шофёр наш Костя.
«Дурак ты, что ли? – пробасил,
Степаныч:» С Неба Божья Гостья!

Она - Мать Божия Сама,
Нам преградила путь к обрыву:
Мальцов невинных всех спасла,
Не подпустив нас близко к срыву.»

«Да где же и когда была? -
Светлана прошептала робко.
«Прям здесь от горя отвела, -
Ей Костя пояснил негромко.

И в трепете затихли все,
О чуде, каждый размышляя …
О том, что было не во сне,
Как Мать, спасла нас, Пресвятая.

На сайте автора: https://stihi.date/11399