Парус Аленький

О любви Русой Али не пишется,
Не поётся на берега камене,
Ей лишь голос подрёберный слышится,
Коронованный сердцем во знамене.
И от пламени дым её светоча
Маяка скрыл в тумане фонарики.
Сук дубовый - лавровая веточка,
Не руби - вдалеке парус аленький.
То дыхание лёгкое - тяжестью,
То начал женских слабая ниточка
Развивается тихою радостью,
И ползёт Яро Славля улиточка.
Тише едешь - далече ли сбудется
За пятнадцать исписанных месяцев
Жар остынет, самадхи пробудится:
И конюшен чиста геркулесица.
Не поётся - и струны не движутся,
Мысль охрипла в ошейника лае:
Недомолвки на палец нанижутся -
Отвезите меня в Гималаи.


На русалке горит ожерелье
И рубины греховно-красны,
Это странно-печальные сны
Мирового, больного похмелья.
На русалке горит ожерелье
И рубины греховно-красны.
У русалки мерцающий взгляд,
Умирающий взгляд полуночи,
Он блестит, то длинней, то короче,
Когда ветры морские кричат.
У русалки чарующий взгляд,
У русалки печальные очи.
Я люблю ее, деву-ундину,
Озаренную тайной ночной,
Я люблю ее взгляд заревой
И горящие негой рубины…
Потому что я сам из пучины,
Из бездонной пучины морской.
Николай Гумилев