Вторая молодость

Говорят, война заставляет взрослеть быстрее,
А порой, напротив, она же и молодит.
Вот казалось: он давно невозвратно стареет.
Весь – потухший взгляд, да и в целом потухший вид.
На ходу скрипят, как несмазанная телега,
В нём душа и голос, и в теле каждый сустав.
Но случилось так, что забытыми стали эго,
Дом и пенсия – знает он, запасник, Устав.
Как щелчком – гипноз, он апатию разом скинул,
Распрямилась враз ревматоидная спина,
На его, опять офицерски прямую, спину
Целый полк задач водрузила теперь война.
Взгляд горит огнём, как снаряд, покидая пушку.
Он не просто воин – он здесь полковой начарт.
И теперь боец, вспоминая жену-старушку,
Шепчет ей прощанье. Атаку спешит начать.
Он бежит, как спринтер. И только сверкают пятки.
И не чует боли, хоть пятки до крови стёр.
С боевой подругой – вернейшей сорокапяткой –
Рука об руку он вбегает в войны костёр.
Вот бывает – смерть, что людей возвращает к жизни.
Дым – что взгляд не застит, а делает взгляд ясней.
С боевой подругой, забывши о ревматизме,
В сорок пятый год мчится он навстречу весне.
И потом за чаркой водки, с друзьями на спор
(Их из школы – в бой, с арифметикой – не лады),
Скажет он: «Я дед! Не верите? Гляньте в паспорт!»
Впрочем, что бумажка? Он стал совсем молодым.