Зачем идет дождь...

   
      Нежданно-негаданно я получил письмо. Пришло оно по почте. Писала  явно учительница, красивым  почерком, с соблюдением всех знаков препинания. Я не великий знаток пунктуации,  просто чувствую, где надо бы поставить запятую  или точку с запятой, хотя эта самая точка с запятой порой для меня бывает закавыкой.   
      Удивился я письму сразу: непонятно, почему написано столь официально, почему по почте, почему не  по электронке.  Теперь  никто   писем по почте не посылает.  Вот только, если подумать, когда мать сыну в  армию пишет, или когда  сын пришлет свои закорючки   маме. Потому что  держать в руках бумажный  листок приятно, чувствуешь тоненькую ниточку, привязывающую тебя к дому, к родному человеку. И вдруг, какая радость, и мне письмо.
     Поверьте, я вздрогнул,  увидев  обратный адрес. не ожидал такого. Далекое село, и  его название невольно вызвало во мне давние, забытые чувства.  Вдруг стало всплывать из глубин памяти прошлое.
    Компьютера у них нет, что-ли?  Ну ведь не так же, есть конечно. Читая письмо, я понял, что написавшая его женщина не  раз бывала на моей странице в интернете среди многих других неизвестных. Не писала отзывы на мои рассказы, с замечаниями  по слогу, по сути событий, но читала. Некоторые читатели  конспирацию соблюдают, не наладишь с ними диалог.  Вот и читательницу с  такой фамилией я не помню.
    
     Кто такая  Александра Звягина?  На Прозе.ру она просто неизвестный читатель. Неизвестные, по правилам сайта, без регистрации не  могут писать комментарии и посылать письма.
     Видимо, был расчет на мои эмоции.  В письме была просьба. Иногда меня приглашают  выступить где-нибудь.  И тут тоже попросили приехать в таежное далекое село, побыть в составе жюри  на   читательской конференции.  Письмо, нашедшее меня, было с  такой романтической подоплекой, что сразу и заинтересовало, и обрадовало меня. Ну, быть может, ожидания  мои окажутся не напрасными.
     Иногда  меня  просят  сказать  свое мнение о написанном. Я всегда нахожу  доброе слово.  Ясно, что писать - нелегкий труд,  и не стоит со своим  колуном крошить чужую  работу. Ни к чему со своим уставом  в чужой монастырь лезть, это  общеизвестное правило. Довести  свое творение до ума -  задача самого автора.   
     На читательской конференции будут выступать непрофессионалы,  местные поэты и  прозаики.   Я  сам  в писателях не состою, и мне хочется им   одно сказать: писатель и поэт  не тот, кто пишет, а тот, кого читают, и еще добавить, что научить писать нельзя, научиться можно.  Не бойтесь, старайтесь, ищите - не боги горшки обжигают. Теперь до читателя можно достучаться.
            
       Надо было дать скорый ответ, потому что  была обозначена конкретная дата. Я посмотрел по карте,  деревня  далеко на севере области, добираться  можно только  «на перекладных»,  предстояло сделать пересадку в одном из городов, и дальше  снова автобусом. День на то, чтоб доехать до места, день-два побуду там, потом обратно, в целом  будет  потеряно около трех-четырех дней.  По мнению домочадцев  ехать туда - глупость несусветная.  Но что они бы они ни говорили, меня нелегко разубедить. 
    
    В письме говорилось, что будет еще одно мое выступление  в школе, перед ребятишками.   Но почему я вдруг оказался им интересен? Почему ребята выбрали именно меня? Вы догадались?   Ну, ясно, не  говорите никому, но, по-видимому, я  оказался интересен  учительнице литературы.
     И я решил сразу, еду! Открою тайну, есть другая, как вы уже догадываетесь, личная, глубоко спрятанная причина для поездки,  которую дома нельзя никому объяснять.      
       
    Думаю, о чем я скажу  школьникам?  Не хочется повторять  простых истин.
  - О чем ты? Едешь читать им свои юношеские стихи?  Но зачем? - жена сказала   мне  в ответ на мои путаные объяснения. -  Учительница сама все ребятам  прочтет, без тебя. 
   Ладно, так. Пусть это будет моя прихоть. Но  все-таки еду! По природе я не большой авантюрист, но это единственный и последний шанс побывать там, и я его не упущу.  Люди хотят меня видеть.  Я хочу сам побывать у  них,  именно в этом таежном поселке. Я никогда в нем не был. Но  название это у меня в душе с давних пор больной занозой сидит. 
    Я уже убедил своих домашних, не открывая истинной  причины, зачем мне надо. И начал сборы. Тоненькая стопка своих рассказов, опубликованных в разных изданиях, оказалась в сумке.

    Выехать удалось рано утром.  Автовокзал   встретил шумом, очередью у касс,  сутолокой, от которой я давно отвык. Я с интересом смотрел на пассажиров.   Рассматривать пассажиров  так интересно,  вроде  смотришь на давно  уже тебе знакомых людей, и  кажется, знаешь немало о них. У каждого, конечно, своя судьба.
   В голове бродят разные мысли.  Пассажиры  вокзала –   это не публика в театре  и не попутчики в  поезде дальнего следования. Интересно увидеть, как ведут себя люди. Вот интеллигентного вида старик  высматривает себе место.  Вот женщина испуганно отодвигается от человека, севшего на  скамейку рядом с ней,  вот  ребята галдят около киоска с безделушками. Птичья стайка   смеется,  видно, что это друзья.
      Это не толпа на  улице. Там поток случайных людей, которые  проходят мимо, не поднимая  на тебя глаз.  Здесь на короткое время людей объединило  пространство зала.  Приглядевшись, с некоторой вероятностью можно судить о каждом. Я всегда удивлялся умению гадалок  легко проникать  к человеку в душу. По малозаметным  особенностям в одежде, в поведении, в мимике можно составить представление о человеке.  Смотришь, как одеты, как себя ведут. Наблюдательный человек старается заглянуть поглубже.  Все думают примерно об одном, у всех на уме  семейные заботы, радости и неурядицы, которые  ждут их дома. Мало кто ничем не обеспокоен, поездка всегда связана с волнением. Но вот один  бессмысленно смотрит в  пространство, другой рядом дремлет, прикрыв глаза. Вот та же испуганная женщина уже третий раз переставляет сумку,  которую поставила рядом  с собой на скамейку. Пододвигает  ее поближе к себе,  пытаясь  отгородиться от окружающего мира.   
    Я уже купил билет. Ждать еще около часа. Подхожу в киоску, надо купить какой-то маленький сувенир для женщины, которая меня встретит в деревне. Кто она,  Александра Звягина? Она...
    Ловлю себя на мысли, что совсем не разглядел кассиршу, продавшую мне билет. Понятно, почему. Пожилая, перед  ней за день меняются сотни лиц.  Равнодушный, стандартный разговор. Забудем друг о друге меньше чем через минуту, как забываем прохожих на улице.  Только те, к кому прикипел душой, не забываются.
  Письмо не  выходит из головы. А какая теперь на внешний вид эта Александра с хорошо известным мне отчеством? Та  ли она, о которой я все время теперь думаю? На сто пять процентов это она, но вдруг теперь это уже другая, скучная,  измученная жизнью женщина...   Время людей  меняет. Пытаюсь угадать по тону  письма. Рассыпалась в комплиментах по поводу моих рассказов. Явно чувствуется, что знает, кому пишет.  Ни разу не сомневался в своих догадках. Это она
     Возникает в душе  легко объяснимое волнение. Впервые еду так далеко в незнакомое место.  Полная неопределенность. Расходы, риски. Вообще-то говоря, не   авантюра ли это? Но в глубине души  теплится надежда, что случится что-то неожиданно хорошее.  Я привык доверять людям.  Ну и редкий случай соприкоснуться с глубинкой.   
    Обычно  приглашают библиотеки,  с которыми уже давно дружу.  Я решил, что теперь поеду наудачу,  людей увижу в дальнем глухом селе. Я знаю, что приезд в деревню  незнакомого  человека для жителей целое событие.   От таких событий отсчитывают время: – А-а-а , это  когда  тот-то приезжал. То ли артист, то ли доктор был, да, да, помню...
   
    Ну, как все-таки она, Александра?  Мысли бегут по кругу. Конечно,  она     меня знает, но не хочет напоминать мне о себе.  Была бы какая молодая учительница, увлеклась бы фантастикой.  Прошла бы мимо моих рассказов.   Они  о жизни, о трудных ситуациях о  людях с трудной судьбой.  Должно быть, это она, Один из сюжетов  показался ей знакомым, вот и написала ... Впрочем, из моих рассуждений ничего не следует.   
    Надо взять себя в руки. Я так  еще за себя никогда не волновался, за свой успех или провал.  А  вдруг я ошибся в своих рассуждениях?

      Что это  будет за деревня?  Пейзажи бегут за окном. Первый признак неблагополучия в селе для меня –  это отсутствие новостроек. Перестали люди даже  ремонтировать  старые дома.  Нет у людей денег,  нет работы. Какой смысл держаться за родительскую землю!
     Повсеместная в стране беда. Умирают не только села, целые города. Одно-два новых строения в деревне всегда есть, это у тех, кто разбогател на пронырливости. Это  коммерсанты, но, увы, они не показатель  здоровой  здешней жизни. С такими мыслями я разглядываю скучные деревеньки, мелькающие за окнами автобуса. Мешают воспоминания, не переставая, выплывают картины прошлого. Не могу сосредоточиться.
    Ранняя весна. Красивое время года. Когда душу уже  потихоньку отпускает, исчезает усталость от  зимы.  Потеплело, две недели снежная каша простояла.  Мешали ехать  раскисшие снега, но теперь  снежный покров на дороге почти исчез.  Сцепление хорошее, автобус  бодро мчит вдаль.  Я уже очарован весной. Я  уже пять часов в пути.
   Чем дальше от областного центра, тем реже и непритязательнее деревни. Районный центр, а дальше запустение. В крупных селах стоят большие пустые  отремонтированные церкви.  Как в них выживают божьи слуги, голодают небось,  не много возьмешь с деревенского прихода, жителей в деревне раз два, и обчелся. В мелких деревнях церкви   окончательно разрушились, не пережив смены эпох.
   
   Оркестр меня не встречал. Один из пассажиров  мне подтвердил, что Александра Владимировна Звягина – это учительница литературы в  местной школе. Последние пассажиры  разошлись, я увидел одиноко стоящую женщину.
   Боже! Александра?  Глаза наши встретились. 
-  Саша, родная! -  я рванулся к ней.  - Сашенька! Саша!   Ты! 
   Мы вначале стояли как вкопанные, не в силах подойти друг к другу. Я бросил на снег  баул, рванул к ней  и обнял дорогого мне человека: - Сашенька!..
- Пойдем ко мне домой!  У меня тихо, отдохнешь с дороги. Дети в городе   живут.  Они, кстати, о тебе знают.
- Так это ты Звягина?
- Да,  так, по мужу я Звягина. Его уже пятый год нет в живых. А как ты? 
- Пойдем, расскажу!

   Мы шли по поселку. Три-четыре встречных жителя  уважительно с нами поздоровались. Абсолютно невозможная ситуация. Встреча  со своим прошлым через четыре десятка лет! Ну, какая тут встреча с жителями! Хочется наоборот убежать прочь, спрятаться, забиться  в угол. Остаться только вдвоем на  белом свете.
   Саша  вроде бы и не замечала противоестественной ситуации.
-  Давай забежим  в магазин, возьмем бутылочку коньяка. Или доброго вина.
-  Не надо, Коля!  К чему? Пойдем в дом, сядем, поговорим!
 
    Я вдруг понял, что мы оказались вдвоем не зря. Надо вспомнить далекое прошлое, не затем, чтобы  найти виновных. Едва ли кто в чем виноват. Надо просто снять груз с души.

   - Знаешь, а ты сильно изменился. Но такой же привлекательный. Идешь, на тебя все смотрят.
-  Чего им на меня смотреть? На тебя смотрят. Тут все тебя знают, а я тут кто? 
-  Как кто?  Я  о тебе многим рассказывала. Ты моя гордость.
-  Сашенька, не  надо.  Я по-прежнему скромный человек. Никогда не выпячивался. Потом о своих удачах и неудачах расскажу. Читала  мои вещи? Хочется писать, чтоб на человека обратили внимание!
- У тебя получается! Я много читаю, и цену слову знаю.
- Ну, спасибо!

     Мы сидим уже за столом Сашиного дома.  Хороший, справный дом недалеко от речки, крепкий в углах. Пять глазастых окон смотрят на восток, на лес вдали.
-  Знаешь, у меня двое  детей. Покажу тебе альбом домашний. В нем есть и одна наша с тобой общая  фотография. У меня сыновья.  Не знаю, любила ли я своего мужа. Нас дети крепко держали друг около друга. Хороший он человек. Но не тот был. По складу не тот. Не любил читать. Не говорливый.  Да и в грамоте силен не был. Здесь, в деревне,  таких недостатков у людей не замечают.   
    Дел зимой и летом  выше крыши. Видишь, какой дом муж выстроил. Чуть ли не лучший в деревне.  Ну, а когда я привыкла и поняла,  судьбу не выбирают, другого  мне и  не надо. Всегда обопрешься об его плечо.
   Так вот в деревне жизнь моя прошла. На глазах у людей.  Я первое  время мечтала отсюда вырваться, а Дима мой за землю руками-ногами вцепился, не свернешь. Вот теперь в деревне я, как это сказать, старая жительница, старожил.   Корни здесь. 

  Нам  легко окунуться в собственное прошлое... Девятнадцать лет. В актовом зале пединститута молодежный вечер.  Скромная девочка в углу.  Подошел, взглянул, и у нас вспыхнули глаза. Я студент технического  вуза, только что поступил...  Она на третьем курсе литфака, будущая учительница. Это ее призвание.  Рассказываем друг другу о себе. Весенняя улица в ряд  заполнена  зазеленевшими деревьями, еще совсем юные на ветках листочки. Идем, взявшись за руки. Не видим  прохожих. Их нет?
-  Ты прекрасно танцевала!
-  Ты тоже!
-  Ну, я-то не умею танцевать. Медведь виноват.
-  Ты танцевал прекрасно!

   Через месяц мы были самые счастливые люди. Через год подошло распределение и Сашенька поехала  в какую-то далекую деревню, в северный таежный уральский поселок. Письма мои туда не дошли.  Возможно, и дошли, но ответа не было. Точный адрес я не знал  и написал пару раз на адрес школы.
   
   И вот встреча.  Через год работы в школе она была уже замужем, но я об этом уже не знал. Связь прервалась.
   После третьего курса я был  тоже уже женат.

- Я все еще работаю в школе. Все учителя – одна старая компания. Я с  тобой их познакомлю.
- А может, не надо?
- Посидишь в жюри. С людьми поговоришь. Люди придут. Все  тебя  ждут. Те, кто твои рассказы читали. Хотят тебя увидеть, удостовериться в правдивости моих рассказов о тебе. Не бойся, все будет  очень строго, без излишних подробностей.
- Ты знаешь, сколько я плакала о тебе!  Я  весь свой институт прокляла,  ты мне ночами снился. Беда в том, что я не верила тебе. Ты казался таким легкомысленным. Вечно глазел на всех, когда вместе шли.  Я и замуж пошла, как в омут с головой, чтобы избавиться от любви к тебе. Не будем об этом! Прошлого не вернешь. Я тебе рассказывала о Дмитрии.  Он ждал меня. он на два года  раньше школу окончил, такой замкнутый,  нелюдимый.  Я все честно рассказала о себе и  о тебе. Он только крякнул и глаза отвел. И предложил выйти за него замуж. Сразу же. Я этого не ожидала никак,  у меня ноги подкосились.   Ни слова плохого от него не услышала,  любил он меня. Ты должен поверить, ведь  ты о людях пишешь. Вот такой оказался Димка мой, что я  никуда от него отойти не могла. Он меня к себе привязал так прочно, ка цепью якорной.  Вот пять лет его нет, а он со мной.
- Саша, любовь – это дурман. Я через год встретил  другую. Да,  я виноват. Мне нужно, чтоб меня любили. Как я любил тебя горячо, страстно!   Конечно, я женат.  У меня трое детей.  Как и твои,  они повыросли. А тебя не забывал.  Э, что говорить!!
Это была совершенно противоестественная ситуация. Что можно будет рассказать жене? Как и что будет дальше.  В прошлое не возвращаются. Мы неизбежно  оказываемся  в том,  что будет завтра.
       Я достал из баула стопочку книг.  Она сказала: - А у меня есть все компьютерные распечатки. Я в каждом  твоем стихотворении, в каждом рассказе ищу себя. Плачу, старая дура. И тебя вспоминаю.  Жаль, былого не вернешь. Хочется, чтобы и ты помнил меня.
      Саша включила ностальгическую музыку.  Я  подал Саше  руку. Как будто  в первый раз мы  подошли друг к другу. Мы  сделали опять осторожный шаг  навстречу друг другу.   И  со слезами на глазах танцевали,  медленно кружась по гладкому полу большого дома, вспоминая свой  первый вальс. Нам казалось, что вокруг нас кружатся другие счастливые пары. Одна единственная минута, она вернулась, эта единственная минута счастья! Станцевать вальс и умереть! И я, наклоняясь к ее уху, шептал ей какие-то ласковые слова.
- Саша, девочка моя! Саша!
    Мы плакали, не понимая причины слез.  Разве природа осознает, почему идет дождь!
   Все было перед  нами. Высоко в синем небе грохотало раскаленное солнце. Белые альпийские вершины облаков плыли к горизонту, их гнали теплые ветры, и они двигались, упоительно покачиваясь. Высоко, рядом с ними пролетали птицы, как далекие корабли в синем океане. Это была жизнь. Она была у меня  в кончиках пальцев, она проливалась из глаз, наполняла мир музыкой, нежностью и чистотой. Грудь была полна несуществующих слов, они  приходили из бездны, у которой нет ни конца, ни края. Она был вся в нас, вокруг нас царила вечная  неуничтожимая жизнь.
   Где-то дул ветер, шагали по дороге огромные деревья, цветы пробивались сквозь землю. Сквозь радостную тишину тонкими колокольчиками разливались нежные  чувства.  Это было повсюду, потому что это все было внутри нас.
   У нас не было совместного будущего. Саша, прижавшись ко мне, всхлипнув вдруг   сказала: - Знаешь, я уже год думаю, жаль, что  у нас никогда не будет нашего ребенка.
   
    На следующий день я выступал перед учителями.  Пришло в школу  из поселка    три десятка  жителей.  Более теплого приема я нигде больше не встречал. На следующий день я читал перед старшеклассниками свои юношеские рассказы. Надо видеть глаза молодежи. Нет, не испорчена наша молодежь чужими песнями, странными музыкальными группами. У всех свое, родное близко у сердца.

   Саша сказала: - Вот это навсегда запомнится. Мой дом, пусть этого никто не знает,  для меня мой дом теперь останется  литературным музеем твоего имени. Не зря же я всю жизнь  книги собирала.  Спасибо за твои книги.
-  Саша,  пусть будет это библиотека Звягиных.  Мне хочется, чтобы люди помнили о тебе. Я напишу об этом рассказ...

Я возвращался домой. Был автобус, была пересадка, снова был шумный автовокзал. Я вдруг стал по-новому видеть  жизнь. Жизнь, я понял ее, я смирился с ней.  Мы живем не часы, не минуты. Мы живем мгновениями счастья. Я почувствовал снова, где-то бьется Сашино сердце. В унисон с  моим. Это счастье.

  Я - мечтатель. Пусть меня осуждает весь белый свет. Я  уеду к ней, бросив семью.    У нас с Сашей обязательно родится сын, это будет  мое позднее, самое большое на свете  счастье. 


Рецензии