Город дремлет, как пёс, на коврике у двери...

Город дремлет, как пёс, на коврике у двери. Белоглавый орёл снова дуется и хандрит, распушает перья, сидит величав и хмурен.

Говорит: «Ты же просто последний дурень».

Говорит: «Это ж надо было: украсть огонь, наплевать на мораль и к аиду послать закон, взбаламутить землю, согнать с неё мрак и тень - ради счастья каких-то там, извини, людей? Неужели ты ждал, что закончится хорошо - в эту жизнь тебя боги засунули, как в мешок, приковали не к скалам даже - к однушке в Бутово, чтоб ты маялся здесь полунищим, больным, разутым, чтоб ходил с развороченным сердцем, открытой раной, чтоб забыл навсегда, каково это - быть титаном. Да и мне тут с тобой не сахар и не курорт - только печень и печень, достала, не лезет в рот, заказать бы доставку суши и KFC, я уже похудел, сколько можно тебя просить?

Хоть бы польза была - но вышло-то как всегда, они взяли твой дар и придумали города, осветили торговые центры, дома, метро, по дорогам разлили звёздное серебро. Им небесная искра греет теперь обед, полыхает на каждом билборде и на столбе, зажигает экраны смартфонов, глазищи фар. Из-за них мир горит, как огромный лесной пожар.

Из-за них твоя жизнь стала пыткой, Геенной, адом.

Ну скажи, вот зачем тебе всё это было надо?»

Похититель огня наливает ещё одну - то ли пьёт до дна, то ли просто идёт ко дну, то ли ждёт, что его отпустит тоска немая.

Говорит: «Ничего ты не понимаешь».

Говорит: «Приставучая птица, исчезни, сгинь! Ты же должен клевать мне печень, клюёшь - мозги. Да мне горы, Кавказ, оковы - и то бы лучше, чем на кухне с тобой каждый вечер скучать и слушать. Это глупость и бред - разве я для того украл, чтоб рекламы неоновым брызгали до утра, чтобы мчался поток огней по ночным шоссе, чтоб репосты, соцсети и прочая карусель? Разве я украл ради улиц и фонарей, полуночного света окон в пустом дворе, зажигалок, машин и лампочек Ильича?

...я ж украл, чтоб они не плакали по ночам.

Я не мог их бросить одних в темноте, пойми - им и так тяжело, не жизни, а краткий миг, взмах ресниц, мотылёк, свеча на стальном ветру. Да они ведь от ужаса сами себя сожрут. У богов огонь - не про спички, про свет в груди, он растёт внутри, разгорается и гудит, наполняет теплом, растворяя седую боль. В этом есть несравненно большее, чем любовь. Если хоть один не забросит себя зимой, улыбнётся кому-то в метро по пути домой, позвонит родным, от мороза спасёт кота - значит, я буду рад, что всё получилось так. Значит, то, что я сделал, было совсем не зря - за такое не жаль и бессмертие потерять, слиться с городом, стать одной из его теней, силуэтом едва различимым в слепом окне.

Пару вечностей в ссылке не трудно и потерпеть. Ну скажи, курёнок, ты понял меня теперь?»

...Ночь вращает весь мир, будто чёртово колесо, и приносит снег, и снег навевает сон. Белоглавый орёл молчит - да какие уж тут слова.

Похититель вздыхает: «Ты выпьешь со мной?»

«Давай».