Гореть дотла

Шло время, когда сказки про новый рассвет
Ещё не имели значения,
Когда высшего чёрствый ответ
Разрушал лишь чьё-то мнение.

Когда дети, хотя и в неволе, резвились,
Не знали настоящих потерь.
Тогда все, спасая себя, молились,
Тогда не рвался на волю столь властный зверь.

Мерзость человеческой натуры
Находилась в союзе с границами
И стабильности подвержена была.
Тогда мы не сравнились с птицами,
И вот, в нас сила воли пробуждена.

Нам нужны перемены,
Нам нужен новый король!
Доколь та собака, сидящая на сене,
Каждый день вкушает хлеб да соль.

И вот, вновь "свободный" кто-то,
Устроил кровавое воскресенье.
В мгновенье, без обратного отсчёта,
Обесценил своё и чужое рожденье.

Всё готово, люди перестали терпеть,
Казалось бы, крах уже не остановить,
Властителям суждено умереть,
А угнетённым высших покорить.

Но, словно зная о Жупеле Революции,
Враги с внешних сторон напали.
Они прекратили чужую деэволюцию
И своё имя - имя убийц назвали.

Обычный человек в Пекло попал -
Эпицентр ужаса и недоверия.
Последний живой маргинал
И навсегда незаконченная мистерия.

Он видел смерть, жаждал расправы,
Слышал смех вражеской оравы.
Но пообещал себе, что не станет зверем,
Станет солдатом, и будет вечно Родине верен.

Его сердце навечно в темноте,
И душа рвётся наружу,
Но он сидит в клетке в суде,
Никого пока не разрушив.

Трибунал за отказ убивать
Заставил его усомниться
В способности власти решать
И в самом начале не оступиться.

Он хотел отдать Родине долг
Не разумом своим, а сердцем.
Окрещённый дезертиром, одинокий волк
Открывает в новый путь хрупкую дверцу.

Впереди каньон - край кровавой зари,
Где словно ничто никогда не происходило.
Только здесь можно сказать слово "Живи!",
Но это ничего бы не изменило.

Здесь убивать людей -
Словно давить червей
И быть такой же мелкой тварью,
Кто может только отсрочить чью-то смерть.
Задыхаясь искуплённым в крови воздухом с гарью,
Ты всего лишь упадёшь в море душ, поглощённых в земную твердь.

Ты вышел на поле вместе с другими,
Они не знают, что ты не убьёшь.
"Зачем лишать жизни, с такими чужими?"
Но ты товарищам никогда не соврёшь.

Ночь...
Трудно пытаться жить на войне,
Когда свою смерть всегда видишь во сне.
Трудно стараться помогать друзьям,
Что даже ради тебя готовы идти по углям.

Посреди падших лучей кровавой луны,
Ты посмотришь на Её фотографию.
Будь ты жив, тебе не было цены.
Ты есть, ты будешь, но уж слышишь эпитафию.

Где-то в реальности бесконечной
Ты видишь свет солнца и конец войны,
Что даже в таком мире беспечном
Не могут спасти и часть прекрасной весны.

Нет, я тебе не позволю!
Пока подожди, пока потерпи.
Потом разгуляйся вволю,
И лишь когда придёт время, засни.

Умножь все абстракции,
Представленные миром.
На стыке смертей цивилизации
Только жизнь тебе послужит ориентиром.

Мы сожгли этот мир, теперь его черёд.
Из-за Них мы идём вперёд и вперёд...
К смерти прибавляем шаг,
Не почувствовав, что ступаем во мрак.

Уж догорел покой
На мёртвых землях.
Мы не поглощены войной,
Но умираем в горящих кельях.

Всюду пути из пепла,
Мёртвые сошли с него.
Труп, что с жизнью ныне сцеплен,
Ходит уже вечность, но ему так легко...