Эта жизнь -

Экскурсия, ссылка, закрытая школа,
казарма, больница для крайне тяжёлых –
не счесть толкований и снов.
Не счесть зазываний – бороться, мириться,
быть мягче, чем воск, и острее, чем спица,
советов, как в чаще советов не сбиться
с дороги, и прочих основ.

Сады «откровений» растут, как короста.
В их зарослях верится проще, чем просто:
Бог может быть «мой» и «не мой».
Нездешний – присвоен.
Безмерный – измерен.
Всеобщий – расхищен, растащен, растерян...
Эфир переполнен призывами верить.
Эфир переполнен войной.

Здесь кто-то расстрижен и кто-то обструган.
Под сенью хоругвей – «священная» ругань.
Все правы и все на краю.
Здесь всяк между молотом и наковальней.
Но многие приняли слишком буквально
тот факт, что в окружности ближней и дальней
всё цену имеет свою.

– Прозрение?
– Сотка.
– Спасение?
– Тыщща!
Шкварчит беляшами «духовная пища»:
«Любите!», «Усвойте урок!»
Мы «истины» множим и на зиму солим –
кто с гуру, кто сдуру, кто лесом, кто полем.
Но в этом бреду – никого, кто бы понял,
что Он, как и мы, одинок...

Но все – без отвода – отарой и строем,
ордой лже-пророков и пёстрой толпою
свидетелей и палачей –
кто проклят, кто призван, кто избран, кто болен –
все сверзимся вниз со своих «колоколен»,
чтоб в вечном покое, отплакавшись вволю,
уснуть у Него на плече...