Когда меня заботить стал

Когда меня заботить стал
страх обывателя, как должно,
куда девался капитал
наивного бессмертья, Боже!

На всё способен был артист,
как вор и сторож, сочинитель,
незаурядный «эскапист»,
бессильный просто подчиниться!

Что значило, хоть волком вой,
неодарённость высшей марки
в любом наборе качеств, свойств.
И мир в кармане не подарок!

Проблем всегда невпроворот,
но все по мере поступленья
и ходу жизни вверх-вперед
решаются без промедленья.

Гудит, что тыква голова,
пищит птенцом бумажник тощий,
мерещатся одни слова
по слабости в период мощи.

И всё ещё пытаюсь быть
в движении без размышлений,
желая Божьим духом жить, –
одним чрезмерным ощущеньем!

Начнёшь падением полёт
на уровне бессмертья общем,
сердечко в пятки западёт
с морозцем по «гусиной коже»!

Но с неизменной широтой
дух никогда не расстаётся,
как, впрочем, с должной высотой,
пока тоска не рассосётся.

Врасплох застигнет «вот оно»,
и бесконечность без зажима
вмещается в сплошное «О»
упругих губ сверхрастяжимых!