Бамбуковые реи джонок. Николай Петерец

.




XX Николай ПЕТЕРЕЦ………………………………………..Валдис ДУБУЛТ





Нет, не Москва, где каждый палисадник,
Где каждый двор — в миниатюре — Русь,
Преодолеть мне помогает грусть
О Родине, а устремленный всадник,
Воспетый Пушкиным. На вздыбленном коне
Он по сей час и грозен, и победен…
О, чары мастерства, что дали волю меди,
Возможные в искусстве и во сне.
Пусть конь храпит на твердом пьедестале
И борется с желаньем ездока —
Его простертая вперед рука
Зовет Россию к неизвестной дали.
Ты чужд теперь нахмуренной толпе,
Взнесенный в ночь, грозящий мраку рыцарь,
Как в символе мистически таится
Российская империя в тебе,
Чтоб вновь восстать нерукотворным чудом
Среди снегов и каменных громад,
Затем, что Русь не отойдет назад,
А, как река, осилит все запруды.
Декабрь 1932


………………………………………. Ордынский выход заменил на подать
………………………………………. в уездных словарях заезжий клерк.
………………………………………. Он рыбу ест и парится в четверг,
………………………………………. а после отдыхает до субботы.

………………………………………. В свой «weekend» он смотрит в небеса,
………………………………………. Он слышит неземные голоса,
………………………………………. Провинциальной радуясь свободе.
………………………………………. А после, до среды жует табак,
………………………………………. Пугает свистом уличных собак,
………………………………………. Да этот городок ему подходит.

………………………………………. Дурацкий сон. Еще и по весне.
………………………………………. Бумажных фонарей распухли лица
………………………………………. И тонет в красном вместе со столицей, 
………………………………………. Божок пузатый в маленьком окне.

ДОМ

Блуждая по лесу, с тобой найдем
Пустой, заброшенный и темный дом.
Ты, распахнув открытое окно,
Откинешься: «Как пусто и темно! —
От ужаса подымутся ресницы.
Потом добавишь, говоря с трудом, —
Почудилось: кого-то вместе ждем
Мы в этом доме, темном и пустом.
Когда? Не помню, но давным-давно…
Кого? Не помню — это все равно…»
Вдруг, распахнув прикрытое окно,
Запрыгнул в дом бродяга краснолицый…
На белом платье кровь красней, чем мак,
Зрачки залил багрово-сизый мрак.
Все тело зябко охватила дрожь:
«Я знала, кто направил этот нож,
И ненависть мешала мне молиться. —
Ты смолкнешь вдруг в отчаяньи немом,
Чтоб заключить с досадой и стыдом:
А впрочем, вздор — мне может все присниться!»
Я усмехнусь, не заглянув в окно:
Ведь в бездне глаз твоих отражено
Все то, что есть, и то, что быть должно
И что смогло в событьях проявиться
И даже этот странный темный дом
Я разглядел во взгляде ледяном.