Пантеон Поэзии

Мне как-то не спалось и не читалось,
И вроде задремал, и вроде нет …
А ночи, может, лишь часок осталось,
И вот, когда забрезжил чуть рассвет,

Нарушив мой уклад, такой привычный,
То ли в бреду, а, может быть, во сне
Какой-то домик, очень необычный,
Пригрезился осенней ночью мне.

И так меня тот образ странный донял,
Решил, зайду. И пан или пропал!
Переступив порог его, я понял,
Что в Пантеон Поэзии попал.

Уборщица давно здесь не трудилась,
Вон сколько разноцветной шелухи!
По полкам пыльным плесень расплодилась,
Да это же не плесень, а стихи!

И, Боже мой! Чего там только нету!
И многого ещё не видел свет!
Вот здесь – лишь подражание сонету,
А там – поэмы тощенький скелет.

А вот, под  странной аббревиатурой,
Хоть буквы эти намертво молчат –
Мешок большой, набит макулатурой,
Из дырок рифмы бледные торчат.

Роман ли, повесть, может, эпос даже,
Он морщил чьё-то светлое чело …
Сейчас измазан грязью или сажей?
Наверно, сжечь пытались – не прошло.

Я здесь сегодня только лишь прохожий …
А это кто? Ах да, в углу притих
Совсем-то на себя и не похожий,
Немного грязноватый, Белый стих.

Чтоб так писать – не надо быть поэтом
Вот и молчит, видать, не тот калибр.
Зато вон на окне, цветным букетом,
Раскрыл свои объятия Верлибр

А вот ещё, припудрив слоем пыли,
Наверно, за какие-то грехи,
Сюда вот, в угол, кучею свалили
Спиртным насквозь пропахшие стихи.



А это что? Да это же анапест!
Вон дактиль провалился в щель в полу …
И ямб с хореем, как враги, крест-на-крест,
Приткнулись к козлоногому столу …

На верхней полке –  ба! Какие страхи!
Худой и измождённый, как скелет,
Мышонком притворился амфибрахий
И доедает простенький буклет …

Занятный он какой-то, этот домик …
И вдруг (мне лёгкой дрожи не унять),
Ну как, вот здесь, вдруг оказался томик
Есенина? Вот это не понять!

Он чистый, светлый и, как будто, тает…
Очнулся я, Есенин – вот, в руках!
Взглянул в окно, а там уже светает,
И отсвет розоватый в облаках …

Да, в доме том, как лист бумажный, смята,
Поэзия в развале книжных груд …
Не переплюнуть классиков, ребята!
Как ни пытайся, всё напрасный труд.

Мне душу от плохих стихов воротит,
Но убеждаюсь я в который раз,
Что Русь всё прожуёт да и проглотит,
А что не надо – спустит в унитаз.