Маска клоуна

Сегодня я
надеваю
яркую клоунскую маску,
смешную,
весёлую,
цветов разнообразие
изрыгающую.
Ничего особенного.
Просто маска,
маска клоуна на моем лице.

Сегодня я,
гуттаперчевым акробатом
оборачиваясь,
гармошкой сложусь
самым нечеловеческим образом.
Буду запихивать себя,
необъятную,
в рамки логики и
реальности
чужой субъективности.

Сломаю себя,
наизнанку выверну,
улыбнусь жутко,
по-волчьи,
и скажу —
с легкой хрипотцой в голосе:
это
шутка.

Под этой маской —
клоунской маской —
не видно моего лица,
да и зачем
видеть его?
Нет в нем ничего того,
что не видишь ты
каждое утро,
в зеркале.

Я — зеркало,
кривое,
искажающее лица
под неправильный
угол.
Меня будто
из комнаты смеха
стащил
непослушный мальчишка,
разбил стекло,
раму
изуродовал
и воздвиг
в центре зала —
работой своей любоваться.

А я —
клоун.
Шире моей улыбки
только расстояния
от одного берега Волги
до другого,
глубже впалых глаз моих —
одни лишь воды Байкала,
пронзающие
кору земную.

Словно на карусели
проносятся люди,
координаты географические
смешались,
словно в калейдоскопе —
не разобрать
лИца
и контуры,
четкость давно потерявшие.

Я не сниму маску.
Мне страшно.
Боюсь не лица —
отсутствия его
боюсь,
но ужас не в том
главный.
Страшнее — отсутствие глаз,
что оставляет одни чёрные
дыры,
и рваная прореха
вместо рта
клыкастая.

Не трогай
рук моих,
не говори
со мной
по-человечески.
С животными только приказ
работает,
так прикажи мне, что делать —
все
выполню.

И маску
ярче сделаю,
и цветами веселыми
будни раскрашу
серые.
Только
не жалей душу
пропащую,
жалеют только то,
что существует,
знаешь ли…

И эта маска,
яркая клоунская маска,
смешная,
весёлая,
цветов разнообразие
изрыгающая.
Ничего в ней нету
особенного.
Просто маска,
маска клоуна на моем лице.