Антиопа

И, дрогнув, прекратили бранный спор
И обратились в бегство амазонки.
Геракл настиг и уволок в шатёр
Одну, совсем девчонку.

В зело разверстых очесах не страх,
А любопытство. Огненны ланиты.
Чело же бледо. Младшая сестра
Царицы Ипполиты.

"Не надо, Антиопа, чересчур
Меня бояться. Что с тобой случится? -
Сказал Геракл. - Заутра отпущу
Тебя к сестре-царице". -

"Ан нет, Геракл, я не хочу назад:
Отпущенной безмездно скажут: "Даже
Обола ты не стоишь! Что ж ты за
Воительница?" - скажут". -

"Тма гордости у амазонки сей,
Достоинства и чести! Ты прелестна!
Скажи: вы есте одноперсны все ль?
Как вижу, ты двуперсна". -

"Пока. Мне выжгут персь после того,
Как выкормлю я первого ребёнка,
И токмо после страсти таковой
Я стану амазонкой.

Но тем, у коих много молока,
Увы, грозит бесславье и бесправье:
На обжиганье их наверняка
Царица не отправит.

Жаль обладательниц приметы сей:
Их переводят в низшее сословье..
Удел их - день за днём кормить детей,
И доят, как коров, их.

Егда перед зерцалом я стою
И зрю на круто ставленные титы,
Жуть емлет душу смутную мою:
Страшусь я их, маститых".


Здесь Антиопа прервала рассказ:
В шатре Тесея - чувственные всхлипы.
Герой вторую пленницу ласкал -
Лихую Меланиппу.

Он верховенствовал над ней. Удал,
Её он, аки кобылицу, с ловкой
Сноровкой объезжал. Он обладал
Могучей амазонкой.

Его десница дерзкая нашла
Прелестный холмик. Шуйца же, левее
Скользнув, наткнулась на шершавый шрам
Размером с длань Тесея.

А пленница витает в облаках,
Глад сексуальный утоляя, мчится,
Всё выше воздымая седока
Крылатой кобылицей -

И вдруг низверглась, члены распластав,
Очнулася  и, медленно трезвея,
С улыбкой ироничной на устах
Смотрела на Тесея.   

Он женится на ней и будет горд
В Афины въехать купно с ней, а там-де,
Её царицей сделав, нос утрёт
Строптивой Аталанте.


Геракл был и мощней и показней,
Дабы поволновать девчонку малость,
Не поспешал. Невольно покраснев,
Девчонка улыбалась.

Вдруг яростно, в притворном  кураже,
Он сгрёб её и - к ложу. Стук сандалий -
И понял: здеся до него уже
Другие побывали.

"Ин, девка!" - "Что не так?" - "Нет, всё как след -
Уверенно и классно! Я ж невинной
Тебя считал. Тебе-то сколько лет?" -
"Шестнадцать с половиной". -

"И сколько было у тебя мужчин?" -
"Три. Три соития, и праздной трижды
Осталась". - "Что ж, хорош я на почин". -
"Меня возбременишь ты?"

 
Прислушались - в соседственном шатре
Вновь слышны специфические скрипы.
"Твой друг вошёл во вкус и в жаркой пре
Никак от Меланиппы

Не может оторваться, а она
И членами и станом помавает.
И где зде слабый пол? Она мощна,
Как лошадь ломовая!

Калёная, клеймёная огнём
Зде, - ткнула в персь перстом. - Ну, чем не жёнка
Вам?" - "Набиваешь цену? И почём
Такая амазонка?" -

"Вопрос не праздный: мы вовсю давно
Торгуем с гаргарейцами. Есть племя
Такое недалече. Так оно
В соузе с нами. Емлем

Мы дань с них с незапамятных времён,
За что, вестимо, с материнским тщаньем
Их от набегов вражеских племён
Надёжно защищаем.

Сорокалетних амазонок несть:
Оне во брани аки безоружны
И аще не погибли на войне,
Нам всё равно не нужны.

А гаргарейцы емлют их, дабы
Из них ять в жёны некоторых или
Направить на работы как рабынь,
Но чаще - для блудилищ.

Век амазонки краток, ведь почти
Все гибнут в частых битвах амазонки.
И каждой вживе нужно принести
Не одного ребёнка,

А, скажем, десять. Каждая из них
Почти что постоянно бремената.
Ты удивлён зело? Не знал, каких
Ты женщин убивал-то!

А кто не бременаты, дважды в год
Направятся на оплодотворенье
На тот или иной солнцеворот
В публичных заведеньях

Всё тех же гаргарейцев. Сонм течёт -
Все пятнадцатилетние девицы
И всех сословий праздные ещё,
Включая и царицу!

В дни ж равноденствий град - сплошной роддом.
Снуют, как мухи, всюду повитухи,
И по углам болтают об одном
И том же говорухи,

Что вновь мальчишек больше - целый сонм!
Зачем роженицы терпели муки.
Мальчишек гаргарейцам отдаём
Как мзду за сексуслуги". -

"И емлют?" - "Емлют: женщин-то своих -
Одна на семерых у них, и жёны -
По две, по три - лишь у вождей да их
Главнейших приближённых".


Царица нервничала: сей Тесей
Её измучил в бесконечных преньях.
Ужели так и не удастся ей
Вернуть сих лядских пленниц?

На месте, аки белка в колесе,
Течёт их спор. Пора кончать однако.
"Молчи, Тесей! Ты всё сказал, Тесей!
Послушаем Геракла".

Геракл: "Я предлагаю баш на баш.
Меняем так, царица, - единица
На единицу. Аще пояс наш -
Тебе одна девица".

Тесей согласен, мыслит: "Ладно, друг,
Будь добр за счёт себя. Мне по' уд, ибо
Царица, знамо, выберет сестру.
Я ж буду с Меланиппой".

Царица думает: "Аэллы несть,
Протои несть. Нужна мне Меланиппа,
Как никогда, но Антиопа мне - сь...
Сестра. Что ж, либо - либо.

Лахесис, помози ми произвол
Судьбы приять". Бросает жребий. Резко
Взлетает вверх серебряный обол
И падает вниз решкой.
 
Вздохнула Ипполита: "На беду,
Останется в плену моя принцесса.
За Меланиппу получайте мзду -
Мой пояс - дар Ареса".  `


Тесей ругал Геракла: "Разве льзя:
Так поступать, как ты? Дурак, поди, ты
Набитый! Зря ты помешал мне взять
Измором Ипполиту". -

"Да я откуда знал, что жребий так
Распорядится? Мудрена царица.
Дабы жениться, - говорит Геракл, -
Имай мою девицу".

И се в глухую нощь Геракл, появ
В последний раз невольную девицу,
Спросил: "Готова ль девочка моя
Смиренью поучиться?"

Воскликнула девица: "Кто скале
Велеть избыться твёрдости довлеет?" -
"Тесей", - Геракл ответил и велел
Войти в шатёр Тесея.