1192 год. Путь к Йерусалиму

Чутко спит, обпившись готской крови
и Юстиниановой чумы
над Европой тьма средневековья.
Только серость жизни хуже тьмы.

В грезах губы кривятся жестоко.
Щурятся голодные глаза.
Про богатства Юга и Востока
что-то шепчут в храмах образа.

Пыльно-серы старых гор отроги.
Время беспощадно и к горам.
Где-то здесь, в пустыне, бродят боги,
воя от тоски по вечерам.

Небо потемнело на восходе.
Ветер выметает прочь тепло
Нет ни зла и ни добра в природе.
Каждый человек добро и зло.

Потерявший старые святыни,
собирая дух и веру в горсть...
Но не он пока король пустыни.
Даже не хозяин. Просто гость.

Чуждый, вредный, как в ноге заноза,
горестно судьбу свою кляня,
поджигает горсточку навоза
и спасает душу у огня.

Гнилью пахнет полотно на ране.
Путь един, но все желанья врозь.
Что же вам здесь нужно, христиане?
Почему ж вам дома не жилось?

Раны душ уже неисцелимы.
Благодать не взвесить, врёт безмен.
Крестоносцы шли Йерусалиму
Мир дрожал от жажды перемен.