письма к вавилонскому другу

as
сирень удушлива в этом мае.
выйдешь - запах как Рагнарёк -
некуда скрыться.
помнишь, как в детстве склеивали страницы
старых больших журналов?
кажется, "Огонёк".

крылья бумажные тело несут недолго.
краток полёт
от падения до толчка
в землю ногами.
что ты тогда рассказал
своей маме?
кто из нас первым понял, что невесомость
это лишь блики на сомкнутых веках,
отзвуки сновидений?
крылья скрутили и скомкали, бросили в угол.

осенью ярко горели.

знаешь, мой милый,
мы - человеки,
нам свойственно
падать и разбиваться.

min
мальчик мой, как ты смотрел на меня!
я помню, губы дрожали,
горечь в глазах зелёных.
и зеркала, зеркала.
ноги босые зябли,
контуры плыли, прятались по углам.
я знаю, конечно, знаю.
ты не хотел.
я тем более не хотела.
просто так вышло.
et cetera.

и может быть неуместно,
но, знаешь,
однажды и я смирилась.

es
сидишь на крыше, смотришь на рассвет.

а страха нет.
и боли тоже нет.

lim
что я тебе рассказываю?
детскую ерунду.
катится красный шарик, прячется под тахту.
выкинуты игрушки, сломан твой самокат.
кончилось детство, милый.
здравствуй, осенний сад.

i
катилось лето колобком, мне было десять.
и мир был полон летом и теплом, и тесен.
и плыли в небе облака сплошным зверинцем.
я не скучала по тебе, но ты мне снился,
вода вокруг меня искрилась синим,
ты пах как сад: травой и древесиной.
крутился прутик под ножом, и тонкой лентой
кора вилась, вилась к коленке бледной. 

и круг качался под рукой, и пруд был - кругл.

мой безъязыкий вавилонский друг,
ты был, ты был, и вдруг - ты вычтен.

прощай.

твоя немая птичка