Парламентарии

Полуостров Камчатка – биосферный заповедник Земли. Это означает, что Камчатка формирует для всей планеты кислород и озоновый слой. 70% территории считаются всемирным природным наследием и находятся под охраной Юнеско.

На полуострове я с 14 лет, оканчивала здесь 8-10 классы. Мы приехали из Украины ещё в 84. Маму как молодого врача пригласило управление здравоохранения. Жили мы на восточном побережье в обычном рыболовецком посёлке, что на узкой песчаной косе. Во время штормов косу в самом узком месте перемывало. Народа в общей сложности было 1200 человек. Мужчины в основном работали на рыболовецких сейнерах-траулерах (МРС), а летом всё население обрабатывало рыбу на заводе. Просто потому что рук не хватало, а народ был не прочь подработать и запастись рыбой для семьи. В этом нехитром деле принимали участие и школьники. Нужно было взять с контейнерной ленты выпотрошенную тушку, засыпать ей жабры и брюхо крупной солью и сложить плотными слоями в деревянную бочку в позиции 69. К слову, я до сих пор прекрасно солю икру и рыбу.

Окна нашей квартиры выходили на Берингово море и в хорошую погоду был виден остров Верхотурова. Заповедник, где водятся нерпы, каланы, моржи… Весной и летом, когда берег очищался от снежных торосов, можно было встретить огромные туши мёртвых моржей, которые выбрасывались на берег, чувствуя, что их время пришло.

Окна школы тоже выходили на море. Во время прилива любопытные нерпы подплывали к самому берегу. А иногда мы видели из окон белые спины касаток.

Тундра. Впечатление, как если ты идёшь по бесконечному ковру, в который по щиколотку погружается нога, и ковёр под твоими шагами пружинит. Он усыпан малюсенькими озёрами с идеальными как у чашки краями и прозрачной водой ультрамаринового цвета.

Коса заканчивается скалистым берегом, с одной стороны которого прилепился птичий базар. Гвалт стоит невероятный. Сверху куда ни глянь – Берингово море, в котором качаются мэрээски.

Кроме природных достопримечательностей на косе была ещё и рукотворная. Кладбище кораблей. Скопище выброшенных на берег ржавых останков производило сильное впечатление.

Мой сосед Витька, из местных коряков, заходил пить чай и показать мне настоящую магию. Он брал белый лист бумаги, простой карандаш, и буквально в несколько секунд белый лист превращался в залив за окном. Или на нём появлялось чьё-то лицо. Это была реальная магия, никаких стараний он не прикладывал, всё получалось само собой в несколько точных движений. Карандаш в его руках был волшебной палочкой. Витька говорил, что какой-то камчатский музей показывает его работы. Художественной школы на косе, естественно, не было. Он был просто самородком.

Уехали мы из посёлка в 87. Только много позже я осознала, какая это была экзотика.

На Камчатке я не была 11 лет. Прилетела в декабре. Вернуть гармонию душе и телу. Теперь в 15 минутах ходьбы от дома у меня лыжная трасса, из окна видна горнолыжная база, а до бухты 20 минут неспешным шагом.

Вернувшись на полуостров, имеющий форму рыбы, я сказала, что хочу настоящей камчатской корюшки. Которая пахнет огурцами. Но мой брат, моя подруга и мой бывший муж в один голос заявили, что рыбы нет. Уже несколько лет. Если раньше у каждого в морозилке был запас корюшки и красной рыбы, то сейчас можно об этом забыть. Разумеется, на рынке и в магазинах можно её купить по каким-то невероятным для Камчатки ценам, но поймать рыбу в реке можно в лучшем случае «на жарёху».

А ещё медведи и лисицы стали выходить прямо в населённые пункты. Напоминая людям, что и у них тоже рыбы нет. Даже «на жарёху».

И океан посылает моллюсков – парламентариев сообщить нам о чём-то важном. Наверное, о том, что Камчатка биосферный заповедный уголок природы, которая нас всех спасает от озоновых дыр.

Парламентарии всех стран, обьединяйтесь!