О поэзии. Вероника Тушнова

"Меня часто спрашивают: «А когда вы начали писать стихи?» И мне всегда трудно ответить на этот вопрос. Потому, что складывать фразы в правильно чередующиеся зарифмованные строки и строфы я начала лет в шесть- семь…
… Солнышко светит и греет,
Птичек слышны голоса…

Но однажды пропал наш кот Буська, и мне захотелось увековечить в стихах это печальное событие. Я вдруг поняла, что писать об этом гораздо труднее, чем о зиме, весне и ручейке. Я не могла пользоваться чужими и удобными, красивыми словами. Приходилось придумывать свои. Кроме того, мне было жалко кота и хотелось, чтобы другие пожалели его тоже. Все это налагало ответственность.
Писала я долго… Было неправильно сказать, что с этой минуты я стала поэтом…. В старших классах школы я начала писать о любви, но через несколько лет поняла, что стихи опять были не мои! Их наполняли грезы, слезы, луна, страдания. В них были удачные рифмы и редко- редко проскальзывали живые строки, согретые живым и подлинным чувством.

Впоследствии, испытав и любовь, и горе, и разочарование и написав об этом стихи- в достаточной мере теплые и сердечные, я снова огорчилась: несмотря на «свои» слова, «свою» интонацию- это были все-таки неудачные стихи. Несмотря на всякие переживания, описанные в стихах, ничего нового в них нельзя обнаружить. В них не было мыслей. А ведь мысль- это тот стержень, на котором держится все стихотворение. Она не должна выпирать из каждой строки, она должна существовать, как говорится в «подтексте». Читатель настоль проникается настроением, мироощущением автора, что сам делает необходимый и единственно возможный вывод, то есть мысль рождается за пределами стихотворения. И такого рода поэзия, где автор щедро делится с читателем правом и радостью открытия, для нас очень дорога. Поэт как бы посылает читателя: иди вот этой тропинкой! А сам знает, куда эта тропинка приведет.

Думаю, что по-настоящему я стала писать во время войны. Работая в госпитале с утра до ночи, я редко бралась за карандаш. Но сколько я передумала и перечувствовала за это время. И еще, мне захотелось чтобы стихи мои узнали, прочли, мне хотелось своими стихами вмешаться в жизнь, что-то изменить в ней.
В 1944 году был опубликованы первые стихи, имевшие для меня огромное значение. Это цикл «Стихи о дочери». Они очень личные, но их напечатали, и я была этим обрадована и встревожена. Через некоторое время стала получать письма со штемпелями полевой почты. Во всех письмах говорилось одно: «Хорошо, что вы написали о наших детях!» Каким счастьем было для меня читать слово «наших»!
Я писала стихи о своей доченьке, о своей Наташе, а они бойцы, приславшие мне письма, считают, что я писала про их детей! Это была удача, о которой я не могла и мечтать.

Я впервые столкнулась с силой поэтического обобщения. Впоследствии я неоднократно получала письма читателей- добрые и сердечные, но не одно не доставило мне той радости, как те первые… Как эти незнакомые люди помогли мне на моем творческом пути! Наверное, здесь и надо искать начало.
И еще мне хотелось, чтобы читатель полюбил поэзию и видел в стихах не строчки зарифмованных строк, а живое сердце человека, в котором эти строки родились."

Вероника Тушнова

От любви простых людей остаются дети, от любви поэта – стихи, которые делают поэтов бессмертными.