Электричка

Я сел на поезд «вдохновенье»,
в вагоне шум и толчея,
то ярких образов бурленье –
антагонистов забытья.

Но злую будничность вокзала
с заветным небом «петушков»
покамест дума не связала
тугой веревочкой из слов.

Видать не те выходят строчки
из-под мыслительных колес,
но дар над «i» расставит точки,
пустив реальность под откос.

И вот уж я в пережитое
готов безвременно упасть,
а в «петушки» – мое родное
мне предстоит еще попасть.

И я, скитаясь по вагонам,
стремлюсь туда всем существом,
хоть потерял уж счет перронам,
что растворились за окном.

Но чем быстрее (вот проблема)
из-под колес летят стишки,
тем дольше тянется поэма
об одиссее в «петушки».

Вагонов хрупкая цепочка
из ниоткуда в никуда
меня несет в себе и точка
сквозь ночи, дни и города.

А если поезд – мышеловка,
чье имя «желтая стрела»,
произойдет ли остановка
и в «петушках», где жизнь мила..?

Состав же мчится всё быстрее,
огни за окнами слились,
мысль уподобилась Галлее
и стала дерзкой, как Улисс.

Остановите электричку!
Я вспомнил песню – это Цой,
еще припомнились мне спичка
и сигаретный дым густой,

и полный мата тесный тамбур,
и пьяный выкрик «наливай»,
и плод Луны, как топинамбур,
в окне растущий невзначай.

Тут что-то наглое, желтея,
передо мной явило лик,
и я от страха цепенея,
вдруг испустил истошный крик.

А дальше – сумерки сознанья,
вагон у бездны на краю..?
Но следом вспышка пониманья –
я на путях один стою!

Навстречу мне стальным циклопом,
вращая глазом, напролом,
ревущий поезд мчит галопом,
еще секунда, будет бом!

...Чудесно спасшись, от бессилья
я повалился в рыхлый снег,
а пьяных мыслей эскадрилья
крутой закончила разбег.

Я в «петушках», что очевидно,
а то был поезд на Москву,
ушел последний, вот обидно,
пока я бредил наяву.

Причем здесь Цой, Луна и тамбур,
какая «желтая стрела»?
Откуда взялся топинамбур,
о чем поэма та была?

Постой, идея! Иль привычка?
Я сочиняю текст простой:
«когда сбегает электричка,
иду по шпалам в ночь домой».