PS К. А

ПОСТСКРИПТУМ

Эта история начинается с конца. Так было задумано в далеком 1998 году, когда в черновике появился рукописный рассказ, который публикую теперь без редактуры, полностью сохранив первозданный вид.
У героев есть прототипы, и часть истории, даже если она кажется вам надуманной и мистической, существовала в реальности. Какая часть - об этом знает К.А.(вдохновитель)

P.S.: К. А.

ЭПИЛОГ

Красивыми руками Лин разрывает паутину снов, потом разрывает мокрое небо, нависшее над городом, потом разрывает и сам город – этот провинциальный уголок, впустивший в себя отростки бурлящей реки, бегущей в паутину сновидений. Уезд рассыпается на части. Домики, скамейки, магазинчики – все, словно песок, Лин пропускает сквозь свои  пальцы.
- Где ты?
Он обреченно плачет и зовет ее по имени, и вместе с ним через небесные прорехи роняет слезы-звезды Вселенная.
- Я опоздал. Я не пришел. Я не слышал. Ты была далеко от облаков.
«Где ты?» - вторит эхо, уворачиваясь от осколков и обломков – ото всего, что прежде называлось улочками и проулками, площадями и скверами...
Это эпилог.
 
***
Есть клочья неба, рыдающего над тонущими в бурлящей реке зданиями. Есть вывернутые, с оголенными корнями, деревья, плывущие по воде в сновидения. Люди, вопящие от страха, в поисках спасения спешащие к святыням.
Бабушка сидит у окна своей квартиры и безмолвно глядит в открывающуюся пустоту: там, за стеклом, другой мир, где нет места для тех, кто пытался сдержать историю конца. Нет, она не побежит.

И она тоже не побежит – эта уснувшая три ночи назад девушка с тонкими запястьями, аккуратно сложенными на груди. Она первой ушла в сновидения, а цветы с ее могилы унесли набежавшие волны, слезы-звезды неба.

А еще есть великан Лин. Он возвышается над умирающим городом, а люди клянут его и называют уродливым, высокомерным чудовищем. Если бы вы посмотрели на него моими глазами, то увидели бы в нем доброе и светлое – то, что присуще людям, искренне верящим, что все будет хорошо.

ЛУНА

Три дня назад гладиолусы на свежий холмик положила бабушка, когда ее выпустили из запертого снаружи дома. Старушка долго сидела, приглаживая морщинистыми руками землю, и вполголоса напевала колыбельные – все, которые когда-то знала, будто укачивала на ночь свою маленькую Луну.
Когда они бросили ее в глубокую яму, которую вырыли ночи назад, девушка пыталась выкарабкаться наружу и умоляла помочь ей. Но они безмолвной толпой наблюдали за муками Луны и лили сверху грязь, пока нечистоты не заставили навеки замолчать ее. А потом в голос смеялись над бессмысленными потугами похороненной заживо, мол, звала свое чудовище, взывала к нему, как к Богу, а он не пришел. Лгунья. Глупая лгунья.
Можно было сжечь ее на костре. Однако так надежнее: таким, как Луна, нет места в городе.

- Она виновата, она принесла в наш край беду! – кричали они четыре дня назад, выломав дверь в квартиру ее бабушки.
А бабушка сказала, что это неправда, ее Луна не виновна в невиданной холере, уносящей жизни горожан. Но люди не поверили:
- Мы видели, как она разговаривает с небом. Отдай ее нам.
Бабушка сказала, что Луны нет, она ушла и больше не вернется. Но люди снова не поверили и все-таки нашли и вытолкали на улицу ту, что скрываясь на балконе, шептала: «Мой Лин, спаси… Где ты?»

Нет объяснения страха, пронизывающего город: чума-холера-инфекция! Бедные или богатые, старые или молодые – не важно, она забирает всех, невзирая на статус, положение и возраст. Оставшиеся в живых в ошеломленном состоянии: кто навлек болезнь? Кто? В уездном городке, где все друг другу родня, завелся злой дух. Кто он, призывающий смерть?
Они посмотрели на Луну – единственную, у которой нет никого, кроме бабушки. Да и вообще, откуда они взялись в нашей местности… Никто не помнил.

ЛИН

Однажды, когда она встречалась с ним во сне, Лин сказал:
- Тебе нужно уйти.
Луна посмотрела на него, великана, с которым познакомилась много лет назад, а теперь часто виделась в сновидениях, и улыбнулась:
- Куда же я пойду? И почему я должна уходить?
- В будущем нет ничего. Там темно и страшно.
- Нет. Здесь у меня все. И бабушка, и ты. Никуда не пойду.
Красивыми руками Лин держал изящный кофейник, и она им залюбовалась. Пусть о нем говорят все, что угодно, для нее он самый лучший. Нет, никуда она не пойдет!
- Я боюсь за тебя. В реальности ты можешь погибнуть.
- Я буду жить вечно, не бойся за меня, - девушка рассмеялась и прильнула к нему. С великаном ничего не страшно.

ОН ПОМНИТ

Человечий мир был Лину неведом по-настоящему. Он высоко, как и все великаны. Так думала она. В сновидениях другое измерение, там, в сновидениях, они вдвоем и счастливы. Их дворец уютен, они вместе обустраивали каждую комнату, выбирали каждый предмет мебели, а также любую тарелочку, чашечку, вилочку… Пусть никто не видел этого великолепия убранства и вещиц, подобранных со вкусом, потому что гостей в доме не бывало, зато им вдвоем всегда было хорошо. Луна и Лин никогда не ссорились, берегли друг друга и любили теплые вечера у камина.
Знал ли он о том, что должно произойти с ней наяву? Ясно, ее потеря станет для Лина ударом. Больше всего на свете он боялся, что она уйдет от него в свой человеческий мир и больше никогда не вернется. Однако великан предостерег ее, потому что...

Лин помнит, как учил ее плавать во сне. Она жмурилась от солнца и когда брызги попадали в глаза. Просила держать ее крепче и не отпускать. Барахталась в воде совсем неуклюже и испытывала неловкость от этого.
Лин помнит, как во сне она читала ему свои стихи. Шепотом. Потому что так понятнее, какие чувства вкладывались в каждую строку. Обидно, когда лирику не понимают.
Лин помнит, как впервые поцеловал ее уже наяву. Почему-то в лоб. От нее пахло весенней свежестью, а волосы были мягкими, как у ребенка.
Лин помнит ее такой: забавной, меняющейся, смеющейся и живой.

ОНА

Луна любит мечтать и прекрасно понимает, что ее желания исполняются. Стоит только подумать о чем-нибудь… А если не исполняется, значит, плохо хотела, не прикладывала усилий. Просить небеса нужно до дрожи в коленях, почти до обморока – тогда слышат. И помогают всем, за кого просит девушка. Только нельзя просить, чтобы вернули близких…

При разных обстоятельствах родственники покинули этот мир. Так и остались бабушка и Луна одни на свете. И Лин.
Впервые он приснился, когда девушке исполнилось 16 лет. Наяву они встретились позже. И Лин тогда еще не был великаном. У юноши не ладилось в жизни. Он был амбициозен и умен, но не имел связи с небесами. Луна поняла это сразу. И она должна помочь ему получить поддержку свыше.

В принципе, она не обратила бы на него внимания, как и многие другие ее ровесницы. Ничего такого в нем не было, за что могло бы уцепиться девичье сердце… ничего: невзрачный, щуплый, несимпатичный. Только руки. Красивые нервные руки, которыми он жестикулировал, когда разговаривал.
 
Она видела эти руки и прежде, в сновидениях, в которых молодые люди уже жили под одной крышей и души не чаяли друг в друге. Бабушка говорит, если приходят такие сны, то это неспроста: они с Лином в прошлой жизни были связаны одной ниточкой, потому и наяву их обязательно свяжут, как две половинки единого целого.

И Луна ощущала эту незримую связь. А он чувствовал?.. Не столь важно, попросила за него. Искренне. Из самых глубин души вырвала заветную просьбу и упала перед небом на колени: "Пусть он станет великим!"
Что есть сил попросила, до дрожи в коленях, до полуобморока, чтобы повезло ее мальчику из сновидений. И Лин стал великаном наяву. Лишь в сновидениях остался прежним, добрым и настоящим.
 
ВЕЛИКАН

Ходят слухи о гигантском человеке. Его всемогущество вызывает опасение у населения городишка. Каждый желает стать героем, победившим чудовище и нанизавшим его уродливую голову на кол, вбитый меж камней брусчатой центральной площади.
 
Ходят слухи, что город разбит великаном вдребезги, и никто не уцелел. Огромное существо невидяще смотрит в небо, машинально смахивая уцелевшие домишки в говорливую полноводную реку, спешащую в сновидения. Едва ли оно похоже на человека, хотя все при нем: две ноги, две руки… и одиночество, какое присуще многим двуногим, тоже при нем.
 
Он силится выстоять при порывах невесть откуда взявшегося ветра, но тот выдувает из великана последние силы, последние капли небесного, что когда-то вдохнула в него Луна. Еще немного, и силуэт чудища, прежде наводящего ужас на мир людской, осядет прахом в пустоту. Пустота – она вне его владений.

ПРОЛОГ

Проходя мимо рощицы, раскинувшуюся под крупными звездами, вы подумаете: здесь нет ничего и не было прежде. Ни домов, ни скверов, ни лавок с торговцами, ни святилищ. Никаких признаков жизни, кроме тихого шелеста березовой листвы и журчания тонкого ручья. Ах да, еще здесь в сезон бабьего лета цветут гладиолусы. И ничего иного.

А когда-то здесь было все иначе. Гудел город, а в нем жила мечтательная поэтесса, влюбленная в великана, и жил великан, влюбленный в поэтессу. Но теперь они мертвы и больше не вернутся.