Как писать любовную лирику

Стихи о любви надо писать весело, чтобы отказ объекта обожания можно было обратить в шутку, а согласие – в мистерию-буфф. Осыпать девушку (а также бабушку, дедушку, юношу или гермафродита) потоками самых нелепых комплиментов от избытка сердца – это заодно послужит тестом на стрессоустойчивость и понятливость.

...Только рыбка, только травка
Та которую люблю.

Только ты моя Фефюлька
Друг мой верный, всё поймёшь
Как бумажка, как свистулька
От меня не отойдёшь.

(Хармс)

Сравнить любимую можно с чем угодно: с паровозом, с летучей рыбой, с вопросительным знаком, со свечой или корнем имбиря – лишь бы всегда в её пользу. По мере нарастания сравнение получится диалектическим: предмет нашего восхищения, в конечном счёте так велик, что  о нём и сказать ничего нельзя. Разве что по Арсению Тарковскому:

Ты бы могла появиться и раньше
И приоткрыть мне твою высоту,
Раньше могли бы твои великанши
Книгу твою развернуть на лету,
Раньше могла бы ты новое имя
Мне подобрать на своем языке, -
Вспыхнуть бы мне под стопами твоими
И навсегда затеряться в песке.

Или вернее всего – по Вильяму Блейку:

Не ищи сказать любовь,
Рассказать её нельзя.
Нежный ветер движется
Молча и невидимо.

(перевод Константина Бальмонта).

Потому что высшая форма любви уже сродни Богу:

В начале в мире сонном,
где тёмен жест любой,
зажглось живое слово,
и слово есть любовь.

Оно – всему основа
за твердью голубой.
Оно восходит снова
над каждою судьбой.

Как голубь белобокий,
любовь легка, тиха,
но не найти стиха

на смысл её глубокий:
любя, мы без греха
сумеем быть, как боги.

А о Боге – и, следовательно, о любви пристало мыслить апофатически. «Положительная» любовная лирика – это лишь декорации, которые вокруг сути дела, только храм любви со священной завесой в сердцевине. Становимся возле этой завесы – и принимаемся танцевать и петь, чтобы любовь услышала и спустилась по другую сторону алтаря. А если петь достаточно смело, то любовь устремится нам навстречу, разрывая завесу надвое и молниеносно увлекая нас в неизвестность...