Левый

     Дед мой по матери, Иван Иванович Марьин, был из роду немых молчунов. Может с детства раннего. Может  после известных отечественных событий – мне неизвестно. Но молчал  дед  обо всём.  О  работе в колхозе молчал. Молчал о политике.  О войне помалкивал, как  будто непричастный.    Глянешь на него и диву даёшься, вроде и не было у него военной судьбы.  Не хотел он травмировать мою детскую ранимую душу, но скорее всего, вспоминать пережитый ужас.
      То, что он был фронтовым шофером, подвозившим на передовую снаряды, было известно  всем по желтым  военным фотографиям  сельского клуба.  А потом его и вовсе не стало! Замолчал окончательно. Похоронили с наградами, под звуки сельского духового оркестра.
      Шли годы. Другие. Потом третьи. Время не остановишь, как и правду. Военные рассказы деда узнал уже значительно позже от мамы!  Часто, по ее словам,   расспрашивали его  односельчане,  а он молчал. И сорвался в откровениях только однажды. Это было в то  время, когда еще в сельских дворах не было морозильников. Живность заготавливали после наступления первых заморозков.  Свинью резали  казаки,  осыпали соломой и ждали когда перегорит. Потом поливали водой. Снимали острыми ножами коричневый нагар. Дружно переворачивали тушу,  и снова шла в ход  солома и ножи.
      Может, я что-то и путаю, но такого сала, как делали тогда, в магазинах не встретишь.  Свиную тушу рубили кусками и раздавали  по дворам. Из свежатины женщины в казане  варили шулюм. За стол усаживались все участники заготовительного процесса. Нарзана не помню, а вот самогон стоял немереными банками. Ели, пили.  Пили и ели. Нас, детвору, по голове гладили.  На колени сажали. Одним словом, все довольны были! Пьяные разговоры завсегда заканчивались песнями и рассказами о войне. Донимали и деда:«Ну и чего, Иван Иванович, не хвастаешься военным прошлым, а?»
      И тогда дед неожиданно взял да и поведал: 
     «Везу снаряды на  передовую и вижу последствия рукопашной. Ушел фронт западнее на пару десятков километров. Слева посадка, справа овраг.  А по дороге лежат пехотинцы, убитые и раненые. А у меня приказ - вовремя доставить. Сигналю из последних сил и пытаюсь объехать поднимающих руки. Ну, а остальным не везло». 
       Подпрыгивала попутка на грудах солдатских тел и везла снаряды для нашей будущей долгожданной Победы.

Расскажи, дед, о войне
Ты же воевал...
О наградах расскажи,
Что ты замолчал?

Не любил он вспоминать
Фронтовой "Попутки",
Молча у печи дымил
Свои самокрутки.

Помню, как-то первый снег,
Закололи  кабана.
Сало улицей солили,
Пили до утра.

Вспоминали о войне,
Битву под  Ростовом.
И тогда вдруг дед сказал,
Перебрав хмельного:

"Еду полем, где прошла
Битва в рукопашной.
Раненых со всех сторон
Не объехать. Страшно.
Но приказ, на то приказ.
Трибунал. В штрафную.
Вёз тогда снаряды я
На передовую".

Отломил горбушку он,
Буркнул: "Сват налей...
Что еще вам про войну!
Как давил людей?"