туши

ты протягиваешь мне руку и говоришь: “туши”
говоришь: “что смотришь? давай туши свой бычок,
во мне не было отродясь никакой души,
потому не холодно мне, не будет и горячо,
я тебе не подставлю своё плечо, не подхвачу,
когда оступишься, полетишь со склона,
я не то что не мог бы, я не хочу,
так что давай, подчиняйся беспрекословно,
потому что я повелитель твой, царь и бог,
ты обязана быть со мной до конца,
для того ты мне, чтоб был в лёгких смог,
чтобы ты почитала меня пуще матери и отца,
ты надрывно кричишь “это тяжко:
быть рабыней твоей, наложницей или жрицей
я — попавшая в клетку пташка”
это больно, но ты обязана подчиниться.
так уж вышло, я — твой единственный путь вперёд,
кто-то из нас по-любому не вывезет и сбежит,
кто-то из нас, дорогая, о чувствах врёт,
а теперь как собака побитая дико визжит.
можешь бежать от меня к своим болванам и идиотам,
можешь поверить во всё, что себе нагадала,
только сбежав, всё равно прибежишь к эшафотам,
только сбежав, всё равно не сбежишь от скандала.
я же тебе и проверка, и смысл, и суть,
встретимся в каждой из жизней — я зуб даю,
ты обязана быть со мною, таков твой путь:
встретимся в голоде, в лихе, в семье, на штыкЕ в бою.
нет любви, для меня — это пшик
меня просто к тебе влечёт,
ну же, давай”,говоришь: “туши —
не было холодно мне, не будет и горячо.”
ты протягиваешь мне руку — уверенный, гордый безмерно,
мол, не больно, раз выставил всё напоказ,
ты наивно ошибся, раз думал, что буду верной:


я бы его затушила и без всех этих громких фраз.