С неба звёзд не хватая, поймала я всё же одну...

х х х

С неба звёзд не хватая, поймала я всё же одну,
Как чахотку – студент, как повеса – калеку жену. –
Чтобы теплился свет, защищённый бумажной скорлупкой,
И привычная боль – моросящая даль сентября
Становилась душой...
Чтобы, серенький дым серебря,
Зачарованный взгляд повисал, зацепившись на хрупкой
Паутинке, прожилке, морщинке родного лица...
Чтобы лёгким пером и бояться коснуться листа,
И тянуться к нему –
словно та безымянная птица
Над сверкающим озером...
Сжаться в летящий комок...
Холодок глубины...
Это выстрел случайный помог
Между двух плоскостей поневоле от стаи отбиться.
Жить в таком измереньи, дышать в приближеньи таком...
Заводская труба промелькнёт сигаретным дымком,
И листок на воде покачнётся спасательной лодкой...
Эта плоская шутка про воду и про молоко...
И не то что враждебна, но где-то в другом далеко
Суета из-за крошек и гимны цветению – глоткой.
Этот вечный сентябрь, пригибающий тело к земле...
Этот лучик надежды на письменном чёрством столе...
Этот шелест библейский листов, облетающих с древа...
И предчувствие, нет, - предвкушение новой беды,
Разведённые руки – о, тщетные наши труды...
Но и ваши труды – перестругивать  древа на древка.
Как в собачке моей под луною взвывает шакал,
Всколыхнётся во мне  фиолетовый гений – Шагал,
Но прольются чернила, подсохнут анютины капли...
Кроме „да“ или „нет“ есть союзники „если“ и „но“.
На экране дождя – силуэты немого кино.
Не робей, воробей – сам собой огорошенный Чаплин...
Как за осенью осень шуршит за бедою беда.
Это лист золотой или жёлтая наша звезда?
Это нимб или дождь над растерянной грустной улыбкой?
Это ливень уже или просто всемирный потоп?
Где-то зонтик забыт. Всё равно не поможет потом.
Так стоять и стоять, как далёкой заслушавшись скрипкой...