паломники

еще болит, но  шепотом, злорадно
посмеиваясь  в скрюченный кулак,
прореха в заколоченной парадной
и в дворницкой соломенный тюфяк,
 
а во дворе сигают через лужи
забытые отцами пацаны,
танцуют под  шуршанье погремушек
короткие оборванные  сны,
 
очнулись проржавевшие качели,
стесняясь горки прячут наготу,
и наконец-то линзы не потеют,
шарфы не приближаются ко рту,
 
и даже взглядом чувствуется запах
сырой и освежеванной  земли,
и тщательней приходится мыть лапы,
дыханье рвется, сердце истерит,
 
с утра  неровность  скользкая дороги
к обеду превращается  в ручьи,
переобутые машины, мысли, ноги,
пьянющие, а потому ничьи,
свободные  в полете несвободном,
обмануты весною и собой,
паломниками взбалмошной погоды
уходим в предсказуемый запой,
 
щипковые  до слезности капели,
до абсолюта скрипы  веток-струн,
от барабанных палочек на теле
распущенных   новорожденных лун
набухли запоздалые мозоли,
обветрились холеные бока,
смущенные застенчивые  зори,
краснея, в краску вводят облака,
 
и вот, над всем над этим безобразьем
куражится, капризно выгнув бровь,
как семечки выплевывая фразы
на темы вариации "любовь",
растрепана от ожиданий долгих,
до степени навзрыд  возведена,
беспутная, с голодным взглядом волка,
грешна до отвращения -   весна.