Холст Коровина

По-коровински снег многоцветен,
Тонких верб киноварь и краплак.
Беспечальные, в мартовском свете
Разбегаются поле и тракт.

Светотени накапало с веток,
Набросало в холсте тополя,
Елки, избы, фигуру соседок
Отголоски зимы, февраля.

«Мне лимонно-лиловые дали,
Ближних елок и рощ колорит
Всё роднее далеких Италий», –
Живописец холстом говорит.

И как прежде выносит соседка
(Ну, а свет не спешит на закат)
Пару кринок небесного слепка –
Голубого, как снег, молока.

Истомилось оно под холстиной
И неясное в нас бередит.
Проступает родной Палестиной
Невесомый простор впереди.

Дым печной и угар скипидарный.
Тает лёд в бороде у творца,
И творец маслянисто-янтарный
Вешний свет отирает с лица.

На свету что художества наши,
Пишем, пишем, одно баловство,
И в снегу по колено овражный,
Занесенный подъем непростой.

Мы уходим всё выше и выше,
Глубоки и лиловы следы.
Голос кроткий и дальние крыши,
Холст Коровина, вечер и ты.