Условности света любви не нужны...

Условности света любви не нужны,
А вольности держат в секрете.
Мгновенное счастье Великой княжны
Тревожно, как ночь в лазарете.

Давно истреблённой Империи нет
И родины лик изувечен,
Но юной царевной влюблённый корнет
В Господних селениях встречен.

Это уже не сюжет из великого романа П.Н. Краснова. Это – подлинная история. Светлая и печальная, как многие истории любви в эпоху войн и революций. В 1914 году Великая княжна Татьяна Николаевна влюбилась в корнета Лейб–Гвардии Уланского Её Императорского Величества Александры Фёдоровны полка, Дмитрия Яковлевича Маламу, с которым она познакомилась в госпитале. По воспоминаниям И.Н. Степанова, лежавшего в одной палате с раненым корнетом, Великая княжна частенько задерживалась у постели Дмитрия: «Обыкновенно Великие княжны уходили из перевязочной раньше матери и, пройдя по всем палатам, садились в нашей, последней, и там ждали Её. Татьяна Николаевна садилась всегда около Маламы». В октябре 1914 года Дмитрий подарил Великой княжне Татьяне Николаевне французского бульдога Ортипо, что дало повод Великой княгине Ольге Александровне подшучивать над племянницей: "Татьяна, какой улан тебе подарил собачку? Ты сидишь на его койке, Ольга говорит. Очень занятно».

Маламе симпатизировала и Императрица Александра Фёдоровна, писавшая Государю Императору Николаю II: "Мой маленький Малама; провёл у меня часок вчера вечером, после обеда у Ани. Мы уже 1 1/2 года его не видали. У него цветущий вид, возмужал, хотя все ещё прелестный мальчик. Должна признаться, что он был бы превосходным зятем – почему иностранные принцы не похожи на него?"

Осенью 1914 года в дневниковых записях Великой княжны Татьяны Николаевны корнет Малама упоминается постоянно. Вот одна из записей: "Утром был урок. Поехали в наш лазарет. Делала перевязки: Никитину 1–го стрелкового Финляндского полка, Корнейчику 7–го стрелкового Финляндского полка и Прошку 26–го Сибирского стрелкового полка. Немножко в коридоре говорила с Маламой душкой, потом пошли к ним в палату и снимались. (один из снимков представлен в иллюстрации – Д.К.) Сегодня мой душка Малама выписывается из лазарета. Ужас как мне жалко". 23 октября 1914 г.

После прихода к власти большевиков, Дмитрий Малама смог пробраться на юг, где влился в ряды Белой армии, командовал эскадроном своего полка, входившего в состав Сводно–Горской дивизии. После получения известий об убийстве вместе с Семьёй горячо любимой им Великой княжны Татьяны Николаевны, отчаянно искал смерти в бою. В 1919 году под Царицыным, в конной атаке на позиции красной сволочи он был тяжело ранен. В тот же день вместе с другими ранеными офицерами, находившимися в беспомощном состоянии на лазаретных линейках, Дмитрий Малама был зверски зарублен будённовцами. Однополчане отбили его тело и доставили для торжественных похорон в Екатеринодар.10 августа 1919 года доблестного офицера похоронили в крипте Екатерининского собора.

Сослуживец Дмитрия Яковлевича полковник, князь В.М. Андроников написал эпитафию на его гибель:

Никогда не забудут уланы о том,
Кто был верен Царю и Отчизне,
Кто присягу штандарту под Белым Крестом
Оценил выше крови и жизни.
У гробницы твоей будет вечно живым
Подвиг доблести духа и силы.
Будет слава бессменным стоять часовым
И дозором ходить вкруг могилы.

Из воспоминаний однополчанина Д.Я. Маламы,
ротмистра А.В. Поливанова:

«Митя Малама, такой скромный, тихий в жизни и такой блестящий боевой офицер. Выпуска 1912 года из камер–пажей, сразу снискавший любовь всего полка и улан 3–го эскадрона. Ровно, аккуратно, нес он свою службу младшего офицера, увлекался серьезно спортом, участвовал в стовёрстном пробеге, и если память мне не изменяет, блестяще его выиграл. Редко загуливал в собрании, мало выезжал в свет, ещё меньше кутил в городе и скорее был вроде красной девицы. Но вот раздался боевой гром и здесь, с первых шагов, проявился в полной мере боевой офицер высокой доблести, Дмитрий Яковлевич Малама.

В самом начале, при первых наших разведках в Восточной Пруссии, он с небольшим разъездом бросается в атаку на значительно сильнейший разъезд немецких улан. Немцы удирают, но упавший с раненой лошади лейтенант прислоняется спиной к дереву и спокойно целится из револьвера в несущегося на него Митю. Выстрел – пуля пробивает ремень кушака и застревает в рубахе. Немец опять целится, но спрыгнувший на полном скаку полковой запевала улан Заносиенко, скидывает винтовку и укладывает немца. Вскоре вновь на коне, Митя на этот раз тяжело ранен в подъём ноги, рана безумно мучительная и требующая долгого лечения. Он наш второй кавалер Георгиевского оружия. За время пребывания в лазарете, Малама стал любимцем Государыни и Её дочерей, да и вообще всех, как это повсюду бывало с ним.

Верность долгу сделала то, что одним из первых наших офицеров в Добровольческой армии оказался он, и погиб в конной атаке под Царицыным. Здесь нашёл Малама достойную своей жизни кончину. Надо верить, что когда–нибудь на стенах Петергофского полкового собора вновь появятся чёрные мраморные доски с именами славою и честью венчанных и чёрно–жёлтою лентой обвитое имя штаб–ротмистра Д.Я. Маламы будет чтиться потомками как образец скромности и высочайшей доблести, самых красивых черт кавалерийского офицера».
 ________________________
 * На фото осени 1914–го:
    крайняя слева, сидит – Августейшая сестра милосердия Её Императорское
    Высочество Великая княжна Татьяна Николаевна; крайний слева, стоит – корнет
    Лейб–Гвардии Уланского Её Императорского Величества Александры Фёдоровны
    полка Дмитрий Яковлевич Малама в палате Царскосельского лазарета.