Звонки увяли как от засух

Вдруг обезмолвил, занавесился,
за занавескою – в гранит,
не застрелился, не повесился,
как понадеялись враги.
И драгоценнейшим покоем
отныне там сполна владел –
не доносились визги, вои
из потом увлажнённых тел.
Отстали люди, ведьмы, демоны,
отправились искать добычу
среди успешных сытых денежных,
не средь бомжей или обритых.
Немудрых действий суета
и хаос новых технологий
не сокрушали ворота
его чудеснейшей берлоги.
Звонки увяли как от засух,
звонкам необходим полив,
не волновали войны, расы,
коварств и подлостей прилив.

А общества вовсю бурлили,
и буйствовала неизвестность,
и знаки памяти сносили,
как будто с ними слишком тесно.
Поверженные монументы
взирали скорбно в неба бездну:
установили безвозмездно,
теперь же требовали ренту.
А как же пролитая кровь
и подвиги – они ж бессмертны.
Изгоев им вручили роль,
отняв садистски постаменты.
Но что же с варваров возьмёшь,
их дикость слишком первобытна;
пустили корни джунгли – ложь
и до смерти мораль избита.

Сейчас в покое он гранитном,
но это разве безопасно?
Повсюду рыщут паразиты,
с несметным подлостей запасом.