С Афганом в сердце

Афганистан – страна чужая,
из памяти ты не уйдешь.
Запомнил мины и стрельбу я,
крик часового ночью «Дреш!»

Четыре  с половиной года
я прожил в этой стороне.
Тут было всё: и смех, и слёзы,
и люди познаны в беде.

Я помню, как-то было дело
по полю минному мы шли.
В Лухи с афганцами  ходили.
В селе том схроны находили.

В моей душе тепло и ясно –
свой след оставили друзья.
И бизнесмен Барат кабульский,
Амин – водитель из ЦеКа.

Барат – торговец с родословной,
в Кабуле жил, в Мазаре отдыхал.
Сто лет назад Баратов дед
с Россией торговал, и внуку наказал.

Амин – сородич мой, потомок кызылбашей,
которые три сотни лет тому  назад
под стягами афшарца Надир шаха
пришли сюда, в Афганистан.

Анвар заранджский, друг мой верный.
Как жаль, ему не быть живым.
Душманской пулей он сраженный,
остался вечно молодым.

Полгорода пришло в райком
проститься с доблестным бойцом.
Звучала в его честь хвала,
молитву прочитал мулла.

Десятки лет приходят ночью,
смеются, говорят, молчат.
И эти встречи мне приятны,
как память лет, ушедших вдаль.

Бывало, едешь по Салангу,
а  раны всё  кровоточат.
Машин  сгоревшие остовы
как реквием по памяти солдат.

А вдоль дороги обелиски –
солдаты словно на плацу,
чтоб память наша не забыла
героев, павших  на посту.

По скольким городам Афгана
на двух своих я прошагал.
Я помню и Герат старинный,
Зарандж, Газни и Кандагар.

Зарандж – афганский первый адрес.
Раз в квартал прилетает вертолет.
Вокруг пески  Пустыни  смерти,
где караван с оружием идет.

Помню я Баглан – логово Гаюра
с ходами и штабом под землей.
Тут двадцатиминутная задержка
спасла нас с Михаилом от плена басмачей.

Газни – столица Газневидов,
Ханей-вали, двор весь в цветах.
Ночной обстрел гранатометов,
переговоры в кишлаках.

В Газни душманы  попытались
взорвать кафе  на Рамазан.
Кяфиров наказать старались,
а подорвался сам душман.

В Поле-хумри сдавал экзамен
и ПДД я на дари учил.
И первые права на транспорт
здесь  на афганском получил.

В Баглане бились мы с Гаюром,
В Зарандже защищали Канг.
Поле-Хумри, Фарах я помню,
и госпиталь в долине Келагай.

На севере, в Мазар-Шарифе
склонялся ниц перед святым Али.
Молился я его гробнице,
чтобы покой в душе найти.

Кабул – отдельная тут песня.
Кабул – отдельная стезя.
Поселок  Бимару я помню,
И Шахри-ноу и  Майванд.

Хотел в кино пойти я на Майванде,
но видно Бог сам удержал.
Наутро я узнал о взрыве,
что здание то разорвал.

В микрорайоне жил я  Первом,
а за стеной афганская семья.
Как поздравлялись мы с Новрузом
друг другу, сладости даря.

Как мне забыть отель «Арьяну»,
где  пели нам афганские певцы.
Прекрасные напевы, песни, танцы
от Симы Таране и Парасту.

Мечеть в Кабуле помню я прекрасно,
стояла что на берегу реки.
«С двумя мечами шах»  –  её названье,
Отрада для очей и для души.

Проходят годы, я старею.
Но возраст ведь не горе, не беда.
Пусть  многое ушло из моего сознанья,
Афган же, я запомнил на века.

Плохое про Афган забуду,
хорошее – запомню  навсегда.
Страна красавиц и поэтов,
родная для души  страна.