Хроники времетрясения

- Однажды я был старше, - говорит маленький мальчик, - и тогда ясно помнил, что когда-то на всей планете шло одно время, но с каждым годом я становлюсь моложе и возвращается столько событий, что подробности этих моих воспоминаний теряются в волнах других.
 
Он прощается и сходит с конки перед кондитерской братьев Заливайте.
Молчу до конечной, равнодушно гляжу в окно.
Раньше я жил в центре, но от всех потрясений место внезапно стало окраиной. У меня в голове продолжает звучать голос мальчика:
- В тот день в эпицентре зафиксировали провал на пять тысячелетий, нас же тряхнуло слегка - случился скачок всего на два века, но брешь постепенно заполнилась будущим.
 
Прогуливаюсь по районному парку.
Презирая светофоры красных цветов делоникса, в горящих аллеях машут крыльями воркующие птеродактили,
старушки в тени рододендронов показывают друг другу снимки домашних стегозавров.
 
Дома ждёт почтовый голубь от мамы, видеосообщение от папы. Папа на работе писал сочинение на тему "Как я провёл жизнь". Маму учили письму на глиняных табличках.
Посылаю каждому телепатический ответ.
 
Время стабилизировалось и ненадолго заработал телевизор:
"Фракция неандертальцев в правительстве одержала уверенную победу над альянсом кроманьонцев".
"Инопланетяне на главном рынке предлагают экзотические плоды с других звёзд, но картошку всё ещё не завезли".
"Люди будущего подметают центральную площадь, которая была заасфальтирована завтра".
 
Зашёл сосед в тоге и с опахалом. Рассказывает - у него сегодня была суббота второй день подряд. Надо же.
Телевизор погас. Радио сквозь щелчки шепчет, как отличить - какой сегодня век, как сберечь своё время от распада и порчи.
 
Смотрю из окна на проливной дождь переходящий в огненный.
Извержение? Конец времени?
Но разве его можно заметить, конец? Нет, мы его так и не заметим.
Нас просто тряхнёт в очередной раз и мы перейдём в секунды, на тоненькой ниточке из которых маятником будут качаться годы чужих времён, пока чья-то рука не забудет завести настенный механизм работы неизвестного мастера, и тогда полёт кукушки над словом плавно перейдёт в музыку тишины забытого поля экспериментов.