Пройдя дорог так двести или триста,
Я обернусь. Но нет, не насовсем.
Ты вновь услышишь руки пианиста,
Холодный звук, как белый битый мел.
За стенкой, алой россыпью заката
Я Фредерику поклялась о том,
Что буду век от света до раската
В руках плескать Его небесный гром.
В речах своих, я, веря Амадею,
Ручалась Музой стать в Его судьбе:
Звенеть струной, истоком вдохновенья,
Сверкать и отдаваться красоте.
За Людвига молилась каждый вечер
И верила, что даже с глухотой
Напишет всё ж Он ласковой Джульетте
И не уйдёт в подлунный мир иной.
Гудел и непрерывный ропот Баха,
То Трибергский был пенистый каскад:
С высокой точки горного размаха
Заставить верить в Бога был Он рад.
За стенкой пусто... пауза... зависли...
Ты здесь? Ты слышишь? ..обещаний ждут...
Да, это я... И руки - пианиста,
Но у меня другой сейчас маршрут.
Я обернусь...
© Copyright: Ася Барани, 2021
Свидетельство о публикации №121031600063
Свидетельство о публикации №121031600063
Рецензии