Песнь о Роке

1

Легенда о людях давно уж забытых.
Забыты просторы, что зеленью скрыты.
Герои отправились к дочери Локи(1).
И только остались для вас эти строки.

2

Не помню названия этого места,
Истерлась давно той истории фреска,
Но в каждом домишке селенья Мидгарда(2)
Нашлась бы баллада для каждого барда.

Не знал там никто ни забот, ни страданий,
Лишь дивные лики надежд и желаний.
Неведомы были ни голод, ни бедность,
В цветах утопала далёкая местность.

Хейдрун(3) мёд испить в том селении мог
Любой, кто внезапно душой занемог.
Поэты в таверне же так сладко пели,
Что словно дар Браги(4) счастливцы имели.

Вы можете думать, что место прекрасно,
Чертогом же Гимле(5) зовется негласно.
Судить не могу, я всего лишь рассказчик,
И точно, скажу вам, для них не образчик.

3

Но вот незнакомцы в день Мани(6) явились,
Как будто в тумане они появились.
Все трое одеты в старье, балахоны,
Не видели головы эти короны.

Незваные гости на площадь там вышли.
О, что же за план чужаками умышлен?
Стянув капюшоны, на люд посмотрели.
О, как же глаза тех трех женщин горели!

Назвалась одна из них вестницей рока,
Хотя и не видел тот разум порока.
Уж слишком юна показалась девица,
Хотя и взирала на всех как орлица.

Вторая сказала, что дочерь пророка,
И всем показалось, что дочь та жестока.
Была она первой, наверное, старше,
Прекрасней сокровища Матери(7) нашей.

Черед же настал третьей гостьи назваться,
Однако не стала она излагаться.
Старей Иггдрассиля(8), старее всех ванов(9),
А сколько падений увидела кланов!

И вот чужестранка вдруг вскинула руку,
И все посмотрели в тот миг на старуху:
«Послушайте, дети заветных желаний,
Не видите дальше вы всех дарований.

Пришли мы сюда рассказать, что бывает,
Когда вся удача в земле погибает.
История старше богов почитаний,
Однако достаточно в ней очертаний.

Тот мир процветал, процветал будто этот,
Не нужно для сходства отдельных пометок.
Казалось бы, счастье витало повсюду,
Но злая судьба проложила путь худу.

В веселье и хмеле забыли отвагу,
Задорный звук песен подал еще флягу,
Забыли о том, что опасность не дремлет,
И рогу средь них уж никто ведь не внемлет.

И вот словно гром прогремела атака.
Была то повестка для первого знака.
Напали на пьяниц, в задоре забытых.
Оставили горы, как знамя, убитых.

Забудьте о праздности, глупые дети!
За жизни свои лишь вы сами в ответе!
Когда враг придет, подготовьтесь же к бою,
Тогда вас и смерть обойдет стороною».

Закончила проповедь старшая дева,
Не стали молчать и потомки все древа(10):
«Не надо нам сказок, седая старуха,
Сильны мы все телом, сильна воля духа!»

Не станет приятно от нравоучений,
Не нужно нам лишних ума напряжений.
Тогда же и средняя гостья вступила,
И с гневом она в тот момент говорила:

«Как будто бы Хёд(11) ваш, глупцов, покровитель,
А Локи(12) умов беспощадный губитель.
Неужто не видите крыс здесь повсюду?
Неужто не сеет чума средь вас смуту?

Молите богов за здоровье отчизны!
Иначе накроете стол вы для тризны!
Убейте же скот, заболевший от смрада,
Тогда и от мора настанет пощада!

Еще не пришла ведь кончина для многих,
Однако вопрос это дней недалёких.
Чума же второй знак посмертный для люда.
Спасайте детей! Не дождетесь вы чуда!»

И вновь не осталась толпа без ответа,
И всё передать мне не даст честь поэта.
Кричали о глупости женщины этой,
Мошенницей звали бедняжку отпетой

Но младшая дева на сцену ступила,
И тихо, как шелест, она говорила:
«Не знали вы бед и не знали несчастий,
Разнежила жизнь вас без всяких ненастий,

Однако не долго осталось быть миру,
И третий знак – голод прибудет к трактиру.
Кто пережил войны и мора нападки,
Падет пред кошмаром страшней лихорадки.

Не будет Вальхаллы(13) и бога чертога.
В Хельхейме(14) закончите жизнь вы убого.
Три знака конец означают долине,
Бегите скорей, позабыв о перине».

Подумав немного, толпа помолчала,
Но гнева гроза всё сильней возрастала,
И вот, словно молния, крик вдруг раздался,
И эхом в народе он вмиг отозвался:

«Старуха, девица и третья вот баба,
И в мудрость их что-то уж верится слабо!»
«Позор проходимцам!», «Гоните их люди!»
«Неужто они нам какие-то судьи?!»

«Ни шо нас не гложет, и нету тут худа!»
«Без вас разберемся!» - ревели все люто
И камни с землёю в тех женщин летели.
О, как же они заявиться посмели!

Скажите, просил ли их кто-то на свете
Рассказывать враки, как будто мы дети!
Лишь чудом сбежали незваные гости,
Иначе б остались от них только кости.

Не нужен пророк и не нужен учитель,
Для нас эти люди, что лучший мучитель!
Однако не всякий поддался безумью,
Один человек приклонился к раздумью.

Прозвали Франмаром мужчину в народе,
Не стал он гнать мысли о странной невзгоде:
«Что если всю правду они нам сказали,
А может и вовсе судьбу показали?

Слыхал я о том предалеком селенье,
Что стёрто с земли было словно в мгновенье.
И правда чумой заболели соседи,
И верно ведь голод нагрянет в дуэте.

Не стану дразнить я безумного Гарма(15),
Не манит и Модгуд(16), не вижу в ней шарма.
Уж точно не Хермод(17), чтоб в мир наш вернуться,
Пойду приготовлюсь, пусть предки заждутся».

4

При ласковом солнце недели летели,
Мужи же под ним животы свои грели.
Забылись совсем громогласные гости,
Забыли о них, как о старой коросте.

И вот славным днём, словно врезался в небо,
Предвестник беды – рог, что выл так сверепо.
Неслись на долину те люди, что звери,
Безумною страстью глаза их горели.

Отчаянный вопль поднялся в селенье,
Искали глупцы средь домишек спасенье,
Брались за мечи, но ослабли от скуки,
И не было целой в деревне кольчуги.

Как мальчик сдавил бы простую букашку,
Так в прах разнесли. Кровь залила рубашку.
Удар за ударом. И вместо дыханья
Прислужники Хель накрывали их тканью.

5

Костры прогорели, и вопли утихли,
От горя казалось и птицы притихли.
Но то лишь начало кровавого мрака,
Ушла из долины страдальческой влага.

Жара же подруга для всякого смрада,
Чума разгулялась, за глупость то плата.
Мечи ей не страшны, не страшны ей стрелы,
Но лица больных так страшны и так белы.

И кашель, как когти, пронзал им всё тело,
И будто в глазах в тот момент так пустело.
«Ведь я обречен» - только слышался шёпот,
И вновь же в слезах свою боль те утопят.

Все валятся с ног, но не каждый покоен,
Счастливцы же были, кто жизни достоин.
Фортуны рука указала все ясно,
Жива ты, девчушка, но горю подвластна.

6

Не каждый лёг в землю под натиском стали,
Однако же многие жить перестали.
Не всех унесла та чумная разруха,
Однако же мало осталось в них духа.

Жара не кончалась и выжгла посевы.
Для всех здесь почти нет и смысла уж в хлеве.
Но кто-то везунчик, и часть сохранилась.
Пока же толпа за мечи не схватилась.

Нет сил для улыбки, чай пуст твой желудок.
Он взял под контроль сей безумный рассудок.
Пошел брат на брата, а матерь на сына,
И всё за кусок лишь протухшего сыра.

Еще часть людей полегла на том поле,
Кто раненым гнил, кто в голодной неволе.
А те, кто остался, собрали все силы,
Чтоб вновь избежать проклятущей могилы.

Нельзя оставаться, решили бедняги,
Иначе не выбраться из передряги.
Пока не убили их новые твари,
Пошли за сокровищем гнома Андвари(18).

7

Вернёмся же с вами к другому герою,
Не плачет жена его горькой слезою,
Здоровы и живы веселые дети,
Как будто не видели бед тех на свете.

Франмар был готов к всевозможным ненастьям,
Не вились те цепью ему по запястьям,
Собрал он семью, и скупил он товаров,
А дальше бежал от грядущих кошмаров.

Скитались они по просторам зелёным,
А море же дуло дыханьем солёным.
И вот забрели в незнакомое место,
Ни что не подало для них даже жеста.

Франмар постучал в дверь какого-то дома,
И голос послышался, словно фантома:
«Чего тут забыл чужеземный мужчина?
Здесь нечего делать сплошная трясина».

Однако же гость не хотел униматься,
Еще постучал, вновь тот голос раздался:
«Открою, открою. Ну хватит уж стукать!
Все вечно желают старуху затюкать…

Ну что тебе надо?» - сердито спросила
Хозяйка, что дверь в тот момент отворила.
«Скажите же мне, куда делись все люди?» -
Франмар вопрошал – «А дела ваши худы?»

«Пришли иноземки недавно в деревню,
Судьба в их глазах была наша плачевна.
Болтали они и про мор, и про голод,
Прогнали мы их, пусть вдали балаболят.

Зубов уже нет, так бы все заложила,
Что ведьмы они, нас проклятье сгубило!
Осталось совсем мало тех, кто не помер.
Однако со мной не пройдет этот номер!»

Задумался гость над словами старухи,
И вновь огляделся, деревня в разрухе:
«Скажите же мне, а нужны вам товары,
Коль золото есть после той страшной кары?»

Кивок получил наш Франмар в одобренье,
И начал торговлю он в местном селенье.
Не съесть тебе денег, однако на них ты
Купить сможешь хлеба и пива пол пинты.

И вот расползлись быстро юркие слухи.
Тогда и торговцы к ним не были глухи.
И вновь потекла в той деревне торговля.
И вновь городок был тогда восстановлен.

Обмен за обменом и сделка за сделкой,
Ярился весь рынок, как будто бы белка.
И плакала Фрейя(19) все чаще и больше,
А значит в богатстве прожить можно дольше.

8

Вернёмся же снова мы к бедным скитальцам,
Живых посчитать можно было по пальцам.
До них и дошел тот слушок о Франмаре,
Что жизнь сколотил на торговом наваре.

«Земляк всем поможет, а как же иначе?»
«Ведь стал он теперь на земле всех богаче».
«И нам не откажет, протянет нам руку».
«Небось, уж не стал превращаться в зверюгу».

Вот шли они, шли и дошли до деревни,
По виду была она, как королевна.
На месте деревни стоял уже город,
И только слепые красу ту оспорят.

Красивые дамы в красивых нарядах,
Как будто бы всё там в каких-нибудь чарах.
Франмар же средь них стался самым богатым,
И словно бы Сигурд(20) там был ему братом.

Пришли к королю те несчастные дети,
Что роком судьбы были болью одеты.
«Земляк, помоги! Мы остались без дома!»
«Не смог бы найти нам хоть скромного крова?»

Король посмотрел на сородичей бывших,
Последние вещи стыдливо прикрывших:
«Торговля идет в моих землях исправно,
Хотя, я как вы был, казалось, недавно.

А силы мои с каждым днем прирастают,
Великие люди теперь мне махают.
Я вам помогу, коль ненастна так доля,
Земля вот и дом, и на то моя воля,

Однако же прежде, скажите догадку,
Как вышло, что я не поддался упадку?»
Минуту молчали, и старший ответил:
«Колдун ты, наверно. Судьбу и приметил».

Франмар рассмеялся, как будто то шутка:
«Провел ли я сейд(21)аль лишлся рассудка?
Неужто я Один(22), чтоб так обвиняли
Иль речи вы Локи(23)с охотой приняли?

Вели’ки богатства, обширны владенья,
И всё появилось как будто в мгновенье.
Ведь я не дурак и послушал тех странниц,
Что вы обратили лишь в жалких изгнанниц!»

9

Конец эпопеи, сейчас подытожим:
Франмар(24) богател, и весь мир был положен.
Но что до сестер? Мы прозвали их норны(25).
Не раз зазвучат громогласные горны.

Не раз Йормунгандр(26) укусит себя же,
Не раз будет горе и в будущем нашем.
Но можно сидеть и забыть тревоге,
А можно работать и помнить о роке.


/сноски/

 1)Хель – владычица Хельхейма (мира мертвых) и дочь бога Локи
 2)Мидгард – мир людей
 3)Хейдрун – волшебная коза, из вымя которой лился мёд для богов
 4)Браги – бог поэзии
 5)Чертог Гимле – чертог, который останется невредим во время Рагнарька (конца света)
 6)День Мани – понедельник, день, названный в честь богини луны
 7)Сокровище Матери – ожерелье Брисингамен, принадлежавшее Фрее, которую за пределами Скандинавии часто путали с Фригг, матерью богов
 8)Иггдрасиль – древо, на котором были расположены все миры
 9)Ваны – группа богов
 10)Потомки древа – по версии скандинавов, люди произошли из дерева
 11)Хёд – слепой бог
 12)Локи – бог обмана
 13)Вальхалла – чертог, куда отправляются лучшие воины после смерти
 14)Хельхейм – мир мертвых, туда попадали все, кто не умер славной смертью в бою
 15)Гарм – пёс, охраняющий Хельхейм
 16)Модгуд – великанша, охраняющая Хельхейм
 17)Хермод – единственный человек, вернувшийся из Хельхейма
 18)Сокровище гнома Андвари – легендарное сокровище
 19)Плакала Фрейя или слезы Фрейи – название для золота в скальдической поэзии
 20)Сигурд – легендарный король нибелунгов и владелец клада Андвари
 21)Сейд – скандинавский вид ведовства, совершавшийся преимущественно женщинами
 22)Один - верховный бог
 23)Локи обвинял Одина в совершении сейда
 24)Франмар – легендарный конунг
 25)Норны – женщины, наделенные даром предсказания. Их имена: Урд (прошлое), Верданди (настоящее), Скульд (будущее)
 26)Йормунгандр (или Ёрмунганд) – мировой змей, обхвативший Мидгард, укусив себя за хвост, как символ цикличности