Бессердечный

Бог, увы, не существует,
Он – лишь иллюзия, мираж,
Хотя, святое место долго не пустует,
Пустует только сердце и багаж.

Винтажный зонтик и очки,
Две пачки сигарет и зажигалка,
Промокший паспорт, рыболовные крючки
И мой любимый колумбийский галстук.

Язык наружу – чувства в дальний ящик,
А вместе слёз кровавые фонтаны,
Хотелось быть хоть с кем-то настоящим,
Но настоящим быть пока что рано.

Сейчас момент для лживых слов,
Где каждый искренний политик,
Лапшу навешать всем готов,
Наш мир – создатель, он же – критик.

А мы – отходы производства,
Мы – мусор, грязь, мы – зависть, гнев,
И если есть какое-нибудь сходство
С животным диким – нас отправят в хлев.

Но, мы и так как звери в стойле
Жуём всё то, что нам дают,
Спасибо, что хоть чем-то кормят,
Спасибо, что нечасто бьют.

А если били бы почаще,
То изменилось бы хоть что-то?
Мы не способны оставаться в настоящем,
Нам в прошлом лучшей кажется природа.

Нам в прошлом лучшими покажемся и мы,
Но мы – в действительности – худшие из худших,
И в этом нашей нет практически вины,
Мы лишь проекции людей,
Людей, в пучине мыслей собственных, заблудших.

Бежим по лабиринту минотавра,
Куда ж нас выведет клубок?
Идти на выход – слишком рано,
Идти в окно – излюблённый урок.

Излюблённый настолько, что привык я,
Привык считать ступеньки до прыжка,
Привык, не сдерживая крики,
С разбега прыгать из окна.

И, расстелившись на асфальте свежевыжатой малиной,
Люблю смотреть на чудо-облака.
Вся жизнь – смешная пантомима,
Печаль лишь в том, что мим в ней – только я.

И этот мим – внутри аквариум, заполненный китами,
Киты там бороздят уже не первый океан,
И люди там с пустыми багажами
На руках, но не с пустыми багажами всех душевных ран.

Ведь ран на самом деле столько,
Что вряд ли жизни хватит описать;
Представь, что жизнь – лимон,
А чувства – выпавшая долька,
Которую никто не хочет с пола поднимать.

А ты поднял, и уронил буквально в лужу,
Потом из этой лужи начал пить.
Потом вдруг понял, что не нужен,
Ни ей, ни тем, кто обещал с тобою вечно быть.

Все люди лгут, когда клянутся в чём-то,
Все люди лгут и просят верить.
Тебе соврёт красивая девчонка,
А после громко хлопнет дверью.

Тебе соврут священники про Бога,
Тебе соврёт о красоте родная мать,
Тебе соврут друзья и не помогут,
Тебе соврут, но буду убеждать.

Что поменяется со временем всё это,
И даже здесь, нам, к сожалению, солгут,
Здесь изменений не было и нет,
А то, что будут – просто врут.

Соврут о том, что ты им нужен,
Соврут о том, что не уйдут,
Потом придут, держась за ружья,
Надавят на курок и медленно убьёт.

Пронзит признание твой череп,
Ты будешь долго умирать,
И сожалеть о том, что верил,
Когда не стоило кому-то доверять.

Тебя за сердце схватят как за руку,
Но мне всё это не грозит,
Не верю в эти ваши трюки,
Но знаю, что любовь – ужасный паразит.

Она впивается за два мгновения в аорту,
Пускает кровь и мысли все на самотёк.
А я скажу – катись-ка к чёрту,
Пора встречать свой Рагнарёк.

Мне не страшны предательства и слухи,
Я не боюсь упасть спиной на нож,
У вас есть сердце, даже разум после оплеухи,
А у меня ты даже сердца не найдёшь.

Там черви выгрызли отверстие сквозное,
И ветер там гуляет по равнинам и горам,
Любовь, как жизнь – игра, в неё играют двое,
Но побеждает лишь один,
И побеждает только тот, кто правила читал.