Умер известный пушкинист Валентин Курбатов

А мне когда-то довелось прогуляться по Пушкинским местам с критиком и пушкинистом Валентином Курбатовым,сообщения о смерти которого пришли сегодня в ленту новостей

______________________________

В августе 2006 года я встретился с известным литературным критиком Валентином Курбатовым в Пушкиногорье. Вторая встреча состоялась три года спустя в Братске,куда он добрался с Валентином Распутиным. У меня хранятся книги Валентина Яковлевича с автографами, и время от времени перечитываю его переписку с В.П.Астафьевым и книгу встреч "Подорожник". Случилась и у меня переписка с маститым критиком,который нашел в моих произведениях крупицу рационального зернышка литературы.
_______________________________

Прочитал в "Дне и ночи" Вашу "Лжизнь". Такого умного комментария, как присланный Вами об этом сочинении, не подниму и даже, наверно,
не приму. Наверно, потому, что далек от тонкостей дзен из-за своего простодушного православия, но прочитал с радостью за Вас, за чувство
свободы, которым дышит и смеется текст и по прочтении вытащил из-за печки свои подызмятые и запылившиеся крылья и дунул следом за
мальчиком из эпилога. Старик, а туда же! Спасибо!

Ваш Валентин Курбатов. Псков



Какая это сладость - бродить по пушкинским местам не с заказным экскурсоводом, хотя плохих здесь не держат и наш экскурсовод, он же и поэт Сергей Пинчук, отрабатывал свой хлеб не формально, но все же - а с Курбатовым! Даже в короткие прогулки я убедился - интересней. Он тут каждую травинку, каждый цветочек знает, даже малая пичужка, вылетевшая из-под ног, ему знакома. Обязательно поприветствует и взглядом проводит. Быстро движется по историческим местам Валентин Яковлевич, дорожки-тропочки все до одной знакомы, сотни раз проторены, чуть замешкаешься, а он уже далеко впереди на сто метров. Не ждет. Одна защита нам городским непроворам, что остановится у цветка и зачнет биографию его рассказывать.

- Смотри - клоповник. Мелкий, невзрачный цветочек. А вот землей северной выпестован на радость нам. Вылупился на свет божий, под скупым солнышком тоже жизни радуется... Так же, как при Александре Сергеевиче. Я когда сопоставляю – через живой мир флоры день сегодняшний и день Пушкина с этим же ландшафтом, с этой же природой, у меня все в жизни ладится. Побегаешь по этим полям и горкам, сил наберешься, поскачешь на своих двоих. Здесь со мной ничего случиться не может, кроме хорошего. Видел и с высоты птичьего полета край этот и даже падал, но вот цел и невредим. Здесь все лечебно для тела и души…
Удивительный напевный голос Курбатова, начиненный подлинной русской северной речью, без современной мешанины лишних телеслов, начинает во мне медленно, медленно пробуждать близость к этому месту, приноравливать душу к простору, который охватил всю нашу литературу. Поделился с Курбатовым своим тягостным состоянием. А он в ответ:
- И мне временами кажется, что нет в России с нами Пушкина, и такая мертвая усталость повсюду наблюдается. А потом достанешь с полки книгу, откроешь на любимой странице - и заговорит он с тобой. Приедешь в Михайловское, находишься, наглядишься, набубнишь стихов, которые выбегают еще из школьной памяти, и опять можно жить.
Проходит тоска.
И я чувствую неловкость, что так долго раскачивался, не видел, не ощущал себя причастным, был все дни, отведенные для Пушкина, угрюм, стремясь не к одиночеству, а к уединению. А оказывается, не тот темп взял для жизни в пушкинских местах. А надо действительно скакать, перемещаться, говорить. Двигаться. От пригорки к горке, от поля к полю, от сада к саду, от цветка к цветку, от слова к слову Пушкина. ( Вот Ирина Медведева тоже нас подгоняла, каждый день попрекая, что мало ходим, мало видим, мало говорим – она уже знала главное в этом мире). Только в движении весь здешний пушкинский мир врастет в тебя ритмом и оживет, заговорит, откликнется и пробудится в душе, чтобы она глядела на окрестный мир зоркими глазами Пушкина. Даже не обязательно стихами. Мы ведь до сих пор говорим и мыслим строками Пушкина: « Я памятник себе: душа в заветной плоти», - как он когда-то говорил словами других поэтов. Многое из того, что показывал, озвучивая словами мне в минуты наших прогулок Курбатов, я нашел в подаренной им книге «Александр Пушкин. Продолжение следует…». И понял, чтобы там ни говорили, но Пушкин лишь когда отделился от государства, стал подлинный русским поэтом. Теперь мы ходим за ним по пятам,
От жизни наискосок,
Там, где растут одуванчики,
Время целует в висок
Кудрявого мальчика,
озвучивая свою судьбу его стихами.


Рецензии