Лао Цзы, 27 чжан, перевод и комментарий 2021 г

 
Прекрасен путь,
Где нет проезжей колеи.
Отрадны речи
Без вины, без стыда.
Счастливый жребий
Не сотворить гаданием.
Замок, что самый прочный,
Не требует ключа, но его не взломать.
И связь – одна превыше всех –
Не просит подкрепленья договором, но никому ее не оборвать.
Вот почему мудрый
всегда готов прийти на выручку,
и потому он не сторонится людей.
Всегда готов прийти на помощь любой твари,
и потому он не пренебрегает никем.
Вот что я называю «жить нутром наружу».
А потому
Плох тот мастер, кто людям хочет нести добро.
Лучше всех помогает тот, кто не стремится помочь.
Не ценить свои благодеяния,
Не дорожить своими умениями,
Хоть знанья искушают в том весьма –
Вот что назову я «истинной утонченностью».
 
Как практикующий психолог-психоаналитик замечу, что данный чжан содержит, в том числе, краткое содержание сути психоаналитического профессионального тренинга, который опирается на максиму: «желание терапевтировать нетерапевтично».
В жизни мы видим множество «мастеров», которые «несут добро в массы». Прекрасно рассказал о том кишинёвский поэт и писатель Олег Панфил в стихотворении «июль, Драгинич»:
 
…Пока мы одевались,
брод перешел красивый люд с того
берега, как оказалось вблизи – искатели
мистических переживаний за умеренную плату. Что неким образом – как в знаке Дао –гармонировало с их тачками на этом берегу –
мерсом хs, инфинити, и их в меру упитанным гуру для уикэндов
с ухоженным буддистским пузом
и лысинкой, сияние которой отполировал он роением
в числе планктона среднего звена. парализующе благостный клей
нечеловеческой его доброжелательности
завис напрасно в воздухе, как капельки росы на паутине
в нерыбном месте. нам нужно было дальше, в еще менее
рыбные места. куда мы и направились – что ж, тоже не без джипа,
хехе, но зато при памяти – памяти каких-то старых школ, каких?..
 
«Парализующе благостный клей нечеловеческой доброжелательности» манит наивные сердца, но, как точно заметил поэт, эта наивность движется ничем иным, как желанием «мистических переживаний за умеренную плату». Проще говоря, халявы. Подобная расчетливость вовсе не является злом, конечно, нет! Она оказывается невежеством, вытекающим естественным образом из заблуждения по поводу того, что является благом для меня.
Каждый человек идет к этому знанию своим путем – путем проб и ошибок, обжигаясь на молоке, дуя на воду, продолжая искать. Лао Цзы пишет о венце этого пути – о мудром – по-китайски «шэн жэнь» (помимо значений «гениальный, совершенный» это также значит «человек, прозрачный как чистое вино»). Мудрый выглядит нелепо среди толп желающих отхватить кусок безмерного счастья подешевле, но он отнюдь не дурак. Как пишет Лао Цзы в 7 чжане: «мудрый … забывает о себе, и потому сам остается живым. Но разве не выходит, что так он действует вопреки своей выгоде? Наоборот, только так и можно полноту своей выгоды узнать».
В дураках неизбежно оказываются почитатели упитанных гуру с нечеловеческой доброжелательностью, поскольку они – незаметно для себя – согласились на недорогую игру в одни ворота. Но – что интересно – этот неприятный факт можно долго не замечать, да хоть всю жизнь. Никто не против. Это не разорвет незримую связь, которая остается всегда и со всеми, безмолвно говоря «да». Счастливый жребий – быть этой связью, петь ее и даже плясать. Она находится под самым надежным замком, упрятанная в невидимые дебри – тоньше воздуха и легче паутинки, мягче пуха нездешних котят. Ближе, чем кожа, родней, чем глоток, связывающая всех в единую вереницу – мертвых, живых, разноцветных, каких угодно. Знать это – все равно, что взвешивать воздух. Думать это – все равно, что резать пылинки. Кто кому оказывает благодеяние? Спасатель тонущему или наоборот? И тот, и другой – лишь тени на экране театра теней. И свет, падающий на сцену, и глаз, видящий представление, и рука, что движет фигуры, и зрители, следящие за разворачивающимся действием – все они сотканы «из вещества того же, что наши сны. И сном окружена вся наша маленькая жизнь» (У. Шекспир, «Буря», перевод. М. Донского).
Жить, растворившись без следа в осознании всего этого – вот что я назову «истинной утонченностью». Бытием нутром наружу.
.