Германский гость. Часть третья Финиш без флага

Штутгарт, раннее утро.
Два одиноких пешехода, наслаждаясь майской свежестью, идут вдоль улицы, поднимающейся к вершине холма, на котором раскинулся выставочный комплекс.
Из проезжающих авто смотрят с удивлением, ну и пусть – мы решили прогуляться пешком.
Касса на входе, «Zweimal, bitte!»  – и мы в большом парке, где под открытым небом и в павильонах можно найти всё, что придумал человек для выращивания и переработки винограда.

Романыч положил взгляд на полянку с мотоблоками.
Улыбающийся японец на вопрос гостей из Беларуси о цене ответил: «О, если бы вы были дистрибьютерами, тогда могло бы быть около 1500 долларов…»
– Пойдём, всё равно в машину не поместится! – махнул рукой начальник, и мы двинулись обозревать необъятные просторы выставки.

По идее нас должны были интересовать производители шпалерной проволоки, их технологии и материалы, но неугомонная натура Романовича бросала гостей в разные стороны.

– Ого, смотри, какой механизм! – ринулся к новому стенду мой спутник, – а что, если у нас похожее сваять?

«Механизм» действительно выглядел круто.
Представьте картинку: к яблоне подъезжает трактор, протягивает к стволу механическую стрелу и раскрывает вокруг дерева что-то вроде перевёрнутого зонтика диаметром метра три. Агрегат обхватывает лапами ствол дерева и начинает его трясти. Яблоки мягко падают и скатываются через отверстие в центре на ленту транспортёра, а по ней – в бункер.

– Класс! – выдохнул восхищённый зритель, – для сбора плодов на «Яблоневку» подойдёт!
– Романыч, у нас этим добром и так все магазины заставлены, пойдёмте шпалеру искать!

Шпалеру нашли в нескольких местах. Везде – полиимид, цены, по нашим меркам – заоблачные. Наконец, увидели стальную проволоку с полимерным покрытием. Подешевле, в целом неплохо, но оболочка тонковата, сложнее в производстве, чем наш аналог, и вес на единицу длины намного больше.

Не зря говорят «голь на выдумки хитра» – лучше нашей проволоки мы не нашли. Зато «зацепились» за двоих гостей из Франции, которые присматривали новинки в этой области, обменялись контактами.

Уже под занавес обхода Романович обратил внимание на колёсный трактор, к которому сзади был подвешен серебристый бак объёмом около кубометра. Под баком было что-то вроде большой газовой горелки, а сбоку толстый гофрированный шланг выходил к прямоугольному коробу длиной примерно метр и шириной сантиметров тридцать, подвешенному над самой землёй.

– Ты смотри, что удумали, вот молодцы!
– А что удумали? – не понял я.
– Это же они так прополку паром делают, видишь, трава сзади пожухла?

В самом деле, за коробом, там, где его провезли над поверхностью, тянулась полоса увядшей и слегка пожелтевшей травы. Наверное, это было с утра, но уточнить не удалось: владельцы экспоната уже ушли.

А неугомонный Романыч загорелся мыслью сделать такой агрегат самим. Ещё бы – прополка виноградников – дело трудоёмкое и плохо поддающееся автоматизации, а такой способ практически идеален: коробом, в отличие от механических ножей, можно работать вплотную к корням – они легко выдержат дозу горячего пара, от которой погибнут сорняки.

– Виктор Романович, а зачем нам бак с паром? Давайте сделаем иначе.
– Это как?
– У меня «Запорожец» был, а в нём – бензиновая печка. Практически готовый парогенератор, только в поток за факелом горения надо с помощью форсунки распылить воду…
– Да, точно... я знаю, как это устроено. Давай прикинем…

Прикидки и эскизы «на коленке» заняли половину следующего дня, мы едва успели до отъезда пробежаться по магазинам, но отправлялись домой с почти обдуманной конструкцией – не хватало только расчётов производительности и затрат.

По дороге Романович загрузился множеством колёс. Не помню, сколько их было в роликовых коньках и на запас к ним, но мы умудрились запихнуть в машину ещё парочку в виде велосипеда, и всё это – для внука. А вы о каких колёсах подумали?
Правда, после "колесования" мне пришлось до упора сдвинуть вперёд своё сиденье, так что коленки были почти за ушами, но это уже мелочи.

По дороге заехали на ручную автомойку. У нас ещё таких не было: покупаешь жетон, кидаешь в автомат, в руки – штангу с форсункой, а из неё – вода горячая, вода холодная, вода с мыльным раствором, сжатый воздух для сушки и другие опции.
Я бегал за жетонами ещё два раза, и по блеску в глазах пилота понял, что он и на этот агрегат положил глаз, но развивать тему не стал: производителя или дистрибьютера техники в окрестностях не было.

Полёт на родину прошёл почти без приключений. Небольшая заминка была в Губене на пограничном мосту – проезд был заполнен потоком людей, идущих из Польши в Германию.
– Гастарбайтеры идут!» – произнёс Романыч.
 Так оно и было – у польских рабочих закончился обеденный перерыв.

Перед погранпереходом нас остановили польские гаишники. Глянув на облепленные разбитой мошкарой передок и лобовой стекло машины, офицер спросил:
– Пан с какой скоростью ехал?
– Восемьдесят, как положено.
– А может, сто восемьдесят?
Он был значительно ближе к истине, но я спокойно ответил:
– Знаете, дороги у вас хорошие, но не настолько, чтобы гнать с такой скоростью.

На родной стороне пилот решил сменить маршрут, и до выезда на М1 в районе вилки на Узду мы неслись по нашим малым дорогам. Резюме было сделано в целом в их пользу – почти не хуже, и не так скучно.
Окончательно развеселился Романыч только подъезжая к Минску: «Ну, наконец-то, сейчас погоняемся!», лихо нырнул в поток и через 20 минут мы были у въезда в гараж.

Так же быстро он принимал решения. Не успел я отчитаться по командировкам, как был подписан приказ о проведении НИОКР по теме «Уничтожитель сорняков паровой (УСП)» и парочка энтузиастов взялась за расчёты, а потом и за макетирование.

Увы, финал этой задумки был не радужным. Мы успели сделать и успешно испытать макет «чмухалки», как её стали называть в народе. Но к этому времени неугомонный и мобильный начальник навострил лыжи к новому месту службы, а других последователей в верхах наша работа не нашла.
Тема была закрыта, шпалерная проволока распродана, и на этом виноградные дела на фирме были завершены.