Верба

Время у нас предвоенное.
Щуришься? Недоуменное.
Я, не дождавшись письма,
в темноте по тебе потею.
С того бы раза,
где тишина реликтово дышала,
как чудо-зверь, а я тебе писала.
Да, подвывает ветер обыкновенный.
Боль перебежчика, больно, зато
баюкает нас волков лай.
И проникает дико, сильней чем тишина,
что-то сжимает, не отпускает.
Время у нас предвоенное,
небо у нас постепенное.
Клапан, разведись с кровью побыстрей.
Как хвостик верб волков удавка,
век длинной стиха.
Что же ты в сердце больную порнул,
спасатель?
К тебе спадает не постепенно,
легкое, но так тяжеленно,
любовь и кровь, тэчэка, но, зато
оно мелькает.
Какие письма?  Записки.  Я не знаю.
Но оно мелькает.  Я подую.
Ветер обыкновенный 
студит кровь внутривенно.
Я подаю тебе руку, войны соискатель.
Нас наблюдают горы за сплавами стен.
Войны и голод, дрогнет щека, любовно, зато
лес в тишине пылает.
Любимый, деспотия
нас понимает.
Вместо письма, вместо письма
пух на вербе.
Вместо, вместо письма,
и слезы далее.
Я, как и ты, навек распадаюсь с тобой.